Истории бывшего редактора журнала ComputerBild издательского дома «Бурда» Дмитрия Шульгина и бывшей ведущей радиостанции «Говорит Москва», историка, доцента МГУ Ирины Карацубы различны. Общее – то, что с обоими работодатели по собственной инициативе «разорвали отношения», причем относительно недавно. Обе истории уже стали достоянием гласности, и вот, сойдясь в студии интернет-проекта «Говорящие головы», Дмитрий Шульгин и Ирина Карацуба рассказывают их от первого лица и обсуждают не столько случившееся с каждым из них, сколько то, что в последнее время происходит вокруг, – со всеми нами.
Верхушка мирового бизнеса и истеблишмента периодически сотрясается скандалами, за которыми в России наблюдают с удивлением и, что греха таить, с завистью. И как не завидовать обществу, где сильный мира сего, допустивший некорректное высказывание или поведение, под бурей общественного негодования добровольно смиряется – приносит извинения, оставляет должность, уходит из бизнеса или с общественной арены? Характер проступков, ведущих к такому плачевному для звезды политики, бизнеса или спорта исходу, зачастую вызывает у нас лишь печальную улыбку. Но дело тут не в масштабе злодеяний.
Живое понятие чести, работающий институт репутации автоматически встают на защиту системы ценностей, на которой держится западное общество.
У нас – иные нравы. Нашей элите – чиновникам, миллиардерам и звездам – не привыкать умываться божьей росой, и это тоже не что иное, как работающий механизм защиты определенной системы ценностей.
Однако в любых, самых стабильно работающих системах иногда случаются эксцессы. Эти эксцессы говорят о системе не меньше, чем она сама.
История редактора Дмитрия Шульгина – пародия на историю актера Ивана Охлобыстина. Тот, будучи лицом крупной отечественной компании, публично оскандалился гомофобными высказываниями и по желанию руководства компании был вынужден сменить место работы, чтобы не позорить бренд в глазах зарубежных партнеров. Цена вопроса составляла десятки миллионов долларов, и доллары перевесили авторитет звезды.
Шульгин, будучи рядовым сотрудником одного из российских подразделений компании мирового уровня, позволил себе острое политическое высказывание в собственном малопосещаемом блоге и тут же лишился работы за то, что якобы подставил иностранную фирму, работающую в России. Никаких обвинений российские правоохранительные органы против него не выдвигали, в его контракте не было пунктов об ограничениях на высказывания личного мнения по общеполитическим вопросам. И все же он был уволен. На другой чаше весов лежали не миллионы долларов. Там лежал страх.
«Я не знал, что начальство читает мой Facebook», – говорит Дмитрий Шульгин. «Вы думаете, кто-то настучал?» – уточняет Ирина Карацуба. «Я даже знаю имена», – отвечает он.
Вот она – разница между историями скромного редактора компьютерного журнала и эпатажного шоумена на топ-менеджерской должности. Первая – типично российская, о трусости и доносе, вторая – нетипично российская, о конфликте между трусостью и алчностью, в которой победила алчность.
Трусость рождается в обществе, где лояльность ценится выше чести. Лояльность политике, проводимой властью, лояльность общественным мерзостям, претендующим на господство на том основании, что они массовые, лояльность пропагандистским конструкциям, выдаваемая за патриотизм, – разновидностей много. Результат один, и он позорен. Позорен, впрочем, только в глазах тех, кто еще сохранил понятие о чести.
Ирина Карацуба совершила свой проступок в прямом эфире. Состоял он в том, что радиоведущая противопоставила собственное нравственное и правовое сознание информационной политике радиостанции – высказала мнение о только что прозвучавшем истерическом призыве к братоубийственной войне. Противопоставила базовое, стабильное – текущему. Проявила негибкость. Негибкость чего? Моральных принципов. Нонсенс? Смотря с чьей точки зрения...
«Мы упираемся в то, что любая моральная оценка воспринимается ими как детский сад, как свидетельство твоей незрелости, непрофессионализма. Мне-то кажется наоборот. Мы не можем не давать моральных оценок призывам к братоубийственной войне. Или не надо давать их в эфир. Я уже не говорю о подлогах, подтасовках фактов», – прошло уже несколько месяцев, а Карацуба все еще кипит негодованием. Ну никак не гнутся моральные принципы...
Судите сами, что является более общественно опасным, – то, что сделали Ирина и Дмитрий, или то, что сделали с ними.
Кстати, вы помните, чем закончилась история Охлобыстина? Он ведь не остался без работы. Он снова работает лицом и снова в крупной компании, только уже не национальной, а в российском подразделении международного концерна.
Считай, карьеру сделал.
«Одна из главных проблем сегодняшнего дня – стратегия сопротивления», – завершает разговор Ирина Карацуба и вспоминает знаменитое эссе Вацлава Гавела «Сила бессильных». Этот текст был написан чешским диссидентом в 1978 году. С тех пор история уже расставила все по своим местам. Сегодня понятно, что силой оказались те, кто, по выражению Гавела, «защищал человека и его сущность».