З1 марта И.А. Каляпин опубликовал письмо с резкой критикой моей заметки об СПЧ. Игорь Александрович обнаружил в этой заметке искажение фактов, смешную и ненаучную «дьяволизацию» В.В. Путина. Он полагает, будто моя позиция ведет к обману людей. Он считает, что «cотрудничать и взаимодействовать с прокурорами, судьями и следователями… — это святая правозащитная миссия». Следовательно, надлежит сотрудничать и с тем, кто «их всех назначает». Я счел важным ответить на критику.
Открытое письмо И.А. Каляпину
О «Совете при президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека»
Уважаемый Игорь Александрович! Простите мне задержку обещанного ответа на Ваше возмущенное письмо — я очень часто не в форме.
Несмотря на Ваше раздражение, Вы могли бы, думаю, заметить, что я ничего не требую от вашего Совета — вы же не власть, у которой гражданин вправе требовать. Ваша позиция — ваше право. Но и моя оценка любой позиции — мое право, согласитесь.
Теперь по порядку.
Мои претензии к вашему Совету обоснованы чрезвычайно просто. Они следствие непреодолимых противоречий между идеологией вашего статуса и вашим вынужденным поведением. Судите сами: ваш СПЧ (воспользуемся привычной аббревиатурой), казалось бы, обязан руководствоваться фундаментальными принципами демократии, запечатленными в Конституции РФ. И, исходя именно из этих принципов, давать свои рекомендации г-ну президенту. Но Вы и, думаю, многие Ваши коллеги отлично понимаете, что принципы эти в России грубо нарушены властью, возглавляемой президентом. Я не буду входить в подробности, назову только всем очевидные, лежащие на поверхности факты:
В России нет выборов со свободной, равноправной конкуренцией кандидатов; такие выборы грубо или чуть более искусно имитируются. В парламенте господствует партия власти и скромно присутствуют отобранные властью фракции псевдооппонентов.
В России вот уже сто лет снова нет суда. Он и существовал-то, постепенно совершенствуясь, чуть более полувека. То обстоятельство, что заметный процент дел о кражах и поножовщине разрешается удовлетворительно, никак не противоречит моему утверждению. Как только даже невысокому начальству померещится в деле политический привкус, «независимость» суда тает как дым. И эта независимость — тоже имитация, весьма топорная. Независимость существует лишь в словах президента «не могу же я вмешиваться в судебные решения». Ой, может! И вмешивается.
Подавляющее большинство наших СМИ лжет не меньше сталинских. Не нужно никаких главлитов, редакции сами принимают привычную им позу. Вот вам имитация свободы слова.
Из этих имитаций возникает имитация разделения властей. Этот список можно продолжать бесконечно.
Важно, что наибольший имитатор, распорядитель всех имитаций — ваш шеф, г-н президент. Признаем, в своих речах он отчаянно имитирует логику.
Вернемся к СПЧ. Положение ваше незавидное. Еще бы, как советовать гаранту гарантировать то, что он и в грош не ставит? Отговорил присягу, бросил завалящую брошюрку, которой трепетно касался рукой, поглубже в стол и правит по понятиям.
Ведь это он заправляет командой клеветников, сажает за неугодную публикацию, за мирную демонстрацию, бряцает оружием то тут, то сям. Что можете вы ему посоветовать? Покаяться и постричься в монахи? Он ведь у нас истовый христианин, пусть повторит Савла и обернется Павлом!
Полноте, вы не смеете ставить в своем Совете насущные вопросы о грубом несоответствии между государственной политикой и Конституцией, правом, международными обязательствами — это равносильно переходу в радикальную оппозицию, требованию смены власти. Зачем президенту такие советники? В цивилизованных странах на то существует парламент. Любой президент нуждается лишь в таких советниках, которые разделяют основы его политической стратегии. Если же советник обнаруживает принципиальное несогласие с этой стратегией, он подает в отставку. Такое уже случалось в недавней нашей истории. Насколько я знаю, иные из вас принципиально не согласны с нынешней государственной политикой. Ну, значит, лицемерят. Конечно, не ради корысти, а в странной надежде использовать ваше положение для призрачной общественной пользы. Поверьте старику — лицемерие никогда не кончается добром. А остальным членам вашего Совета эти заоблачные проблемы — трын-трава, дудят каждый в свою дуду и горя мало.
Вот примеры бессилия и никчемности вашего Совета. Самый яркий — маленькая советско-фашистская республика в составе России. Вместо бесконечной партизанской войны и большого карательного корпуса президент выбрал Кадырова. Сейчас их взаимозависимость такова, что наш гарант не может (или не хочет?) потребовать от вассала даже легкого намека на приличия. Чечня задавлена страхом. Убийства, исчезновения, пытки, особый вид заложничества — теперь Вы знаете это лучше меня. Благодарность Вам и Вашим сотрудникам за мужество в борьбе против пыток — угрозы, разорение офиса, побои, зеленка.
Тщеславие хана, окруженного бандитской гвардией, тянет на культ личности. Отличие в непроходимой глупости местечкового кумира — можно ли вообразить Сталина в матче против бразильской сборной? Кадыров мелочен и сладострастно мстителен — каково, показать на ТВ экране ослушника, который приплясывает без штанов, воспевая осанну падишаху?
Что же ваш Совет советует президенту делать с Чечней дальше? Ваша ПК 11 занята «гражданским участием в миротворчестве и защите прав человека на Северном Кавказе». Участвовать — это делать нечто вместе. Раз вы Совет при главе власти, то, видимо, вместе с властью? Ваш Совет выезжал на Северный Кавказ — в чем же убедили вы г-на Путина? Не лучше ли работают Орлов, Черкасов, Каляпин (в личном качестве), чем эта ПК?
8-я ПК противодействует коррупции, организуя, вестимо, «гражданское участие». Г-н Навальный с небольшой группой тоже противодействует коррупции. (Я имею веские основания его недолюбливать, но здесь это не к делу.) Он работает эффективно. Вы предложили ему гражданское участие? Воспользовались его результатами? Не думаю. А знаете почему? Он понимает, что нет коррупции страшнее той, которой наживаются высокие государственные лица. А вы вынуждены бороться с коррупцией «вообще», чтобы не задеть кого не надо. А «коррупции вообще» не бывает, она всегда весьма конкретна.
ПК10 — по содействию ОНК в реформе пенитенциарной системы. Вот уж точно, тюрьмы наши самые скверные в цивилизованном мире, в который мы все-таки входим благодаря успехам науки и культуры. Но тюремная реформа не дело наблюдательных комиссий — это очень непростое дело законодательной власти и правительства. Мог бы поделиться с Вами соображениями на эту тему, но здесь не место. ОНК, конечно, должны были бы давить на власть, да она по природе (и по родословной) всегда на стороне тюремщиков и сама предпочитает поступать с ОНК как бог с черепахой. Так же, как в вашем Совете, пропорции в составе ОНК недурно отрегулированы.
Совместная группа вашего СПЧ и Минюста по совершенствованию законодательства об НКО. Помилуйте, что же там можно совершенствовать? Последнюю редакцию закона (ту самую, которая вводит применительно к НКО понятие «иностранный агент») можно усовершенствовать только путем отмены. Интересного партнера вы себе избрали. Помнится, Минюст и прокуратура как раз уполномочены награждать НКО этим титулом. Вы надеетесь, что исполнитель закона захочет опротестовать его? Полноте.
Сколько я ни спрашивал, не услышал вразумительного ответа о целях, которые уважаемые люди (условно говоря, «иноагенты») преследуют в этом Совете. Пожалуй, не только я не понимаю. Вот Т.Е. Ворожейкина, в целом не одобряющая ваш СПЧ, пишет, что поскольку уважаемые люди "… согласились с очевидными репутационными потерями, став членами этого Совета, то у них были серьезные мотивы для этого, и я уважаю эти мотивы". Нечто в этом же роде говорила С.А. Ганнушкина. Что за мотивы, не говорят. Дескать, раз люди хорошие, да еще и репутацией рискуют, стало быть, и мотивы серьезные. Да что ж за мотивы-то? Может, секретные? Приходит на ум масонская ложа, которая втайне действует ради всеобщего блага.
Теперь относительно Ваших упреков. В первых же строках Вы обвиняете меня во лжи — искажении фактов. По-моему, тут Вы первый (кроме прокуроров, разумеется, ну и троллей). Вообще-то среди приличных людей я имею, кажется, репутацию правдивого человека. Ладно, посмотрим, в чем моя ложь.
Насчет «иностранных агентов» в Президентском совете. Я знаю, что и Вы, и Павел Чиков, может, и кто еще удостоены этого звания. Зачем так энергично об этом напоминать? Ваше клеймо для г-на Путина козырь. Он хочет доказать, что готов работать с любыми оппонентами, лишь бы делали дело, а не повторяли вражескую клевету. Вы же не обвиняете власть в посягательствах на права граждан? Агент Вы или не агент, Ваша позиция в СПЧ отвечает принятому там порядку, а порядок отвечает пожеланиям Путина. Вот Вы там и находитесь.
Половина клеветы продажных СМИ падает на «агентов» из СПЧ, пишете Вы. Вряд ли. Но так Вы отрицаете «ведомственные привилегии». И тут же соглашаетесь — привилегии все-таки есть, Вы «не внесены в стоп-листы многих федеральных СМИ». В наших условиях «любой бит… свободной… информации» имеет огромное значение. «Любой» — это, пожалуй, слишком широко. Ну, вот Вам «бит»: «СПЧ при президенте поддерживает возглавляемую им власть. Среди советников немало известных правозащитников». Как Вам этот бит? Он убедителен? Что здесь неправда? Значим ли он? Вы согласны присоединиться к этому утверждению? Если «да» или «нет», то почему?
Взаимодействовать с разной нечистью приходится, тут не отвертишься. Тебя тащат, а ты упираешься — вот и все взаимодействие. А вот сотрудничать негоже. Эта миссия не святая и не правозащитная. Что значит, например, «сотрудничество» с судом? Если это настоящий суд, ему «сотрудничество» противопоказано — есть обязанность говорить правду, всю правду, ничего кроме правды. А если советская пародия на суд — у нас было принято ничего не говорить. Так же мы «взаимодействовали» с прокуратурой, следствием. Сотрудничали с ними либо стукачи, либо сломленные, слабые люди.
Ни к какой дьяволизации никакого ВВП я не склонен. Кто он такой, этот зауряд-подполковник? Воспитан уличной шпаной, потом советским юрфаком, где старались скрестить право с марксизмом, потом КГБ, где учили цинизму и находчивой лжи. Он и делает то, чему научили. Виноваты же мы с Вами. Потому, что позволили обстоятельствам сложиться так, что страна, едва выползшая из советского мрака, дружно проголосовала за возвращение назад. И твердо стоит на этом. По-моему, Вы помогаете ей стоять.
Зло нашего мира исходит не от Путина, а от биологической природы человека. Но здесь не будем об этом, это долго и серьезно. Путин и такие, как он, лишь способствуют злу.
Как ни странно, заменить Путина можно почти все равно кем. Лишь бы эта замена произошла в результате честных, открытых, равноправных выборов. И такая избирательная система сохранилась бы. Даже если бы Путин был избран на таких выборах, и то благо. Сменить избирательную систему важнее, чем Путина.
Что научно или ненаучно? Я уже очень давно далек от моей науки. Почти 50 лет. Но, пожалуй, помню, что это такое. Ошибки в науке очень нередки, но вот политические договоренности, уступки из страха или ради выгоды, приспособление к ситуации — это совершенно невозможно. Если, конечно, это наука, а не мичуринская биология времен Сталина и Лысенко. Хотите знать, что «научно»? Почитайте А.Д. Сахарова. Подробно, спокойно, медленно. Останавливаясь, чтобы подумать и навести справки. Или, по-Вашему, он не ученый?
Ну вот, Вы опять подозреваете меня в намерении обмануть людей. В чем я слукавил? По мне, так это ваш СПЧ обманывает, круто и широко, дома и заграницей. Есть такая форма лжи — умолчание о заведомо известных и принципиально важных фактах.
* * *
Быть может, я несколько жестковат. Не обижайтесь — какие счеты между своими. Правду нужно в глаза резать, а не на хлеб мазать. Я по-прежнему ценю Ваши другие занятия и результаты. В них желаю Вам успеха. Но, к сожалению, многими они естественно воспринимаются теперь как побочные — хуже того, как совместимые с государственной политикой, что неправда. Ничего не поделаешь, это следствие Вашего фальшивого статуса советника президента.
Всего наилучшего,
С. Ковалев.