Малолетние «враги»

 

Впервые увидел двух «врагов народа» в образе десятилетних мальчишек в камере свердловской тюрьмы. Они сидели рядышком на полу среди взрослых дядей, безучастно поглядывая по сторонам. Лица у них были очень бледны и не по-детски серьезны.

Если кто обращался к ним, детишки испуганно сжимались и молчали. Никто толком не мог сказать, откуда эти малолетки, однако от следовавших с ними по этому этапу было известно, за что их посадили.

Оказывается, учась во втором классе средней школы, как-то на перемене эти пацаны нарисовали мелом на доске свастику и железный крест. Под рисунками один из них намеревался вывести надпись «наши враги», но успел написать только слово «наши», когда вошедшая учительница, увидев крамолу, схватила ребят за руки и привела к директору. И все закрутилось по наезженному кругу. Детей обвинили в фашистской пропаганде. Особое совещание определило срок наказания по пять лет а исправительно-трудовой колонии. Видимо, для режима эти десятилетние представляли серьезную угрозу.

Еще одного, но уже двенадцатилетнего «врага», встретил в шестом отделении Северураллага. Щупленький мальчишка, по-детски ласковый и доверчивый, он полностью и не осознавал, что является политическим противником режима, получив за это от особого совещания десять лет.

Своего рода попечительство над пацаном взял на себя бригадир механизаторов Майкан. Он явился и инициатором письма в ГУЛАГ о пересмотре дела. Сумел даже снять его голым у фотографа следственного изолятора и приложить карточку к заявлению.

Однако в полученном ответе говорилось на полном серьезе, что осужденный опасный политический преступник и никакого пересмотра дела, тем более освобождения, не будет. И тогда парнишка сам написал письмо Сталину. В нем он назвал «продолжателя дела Ленина» преступником, хуже Гитлера.

Неизвестно, до какой инстанции дошло послание малолетнего «Курбского» и кто принимал по нему решение, только хлопцу к десяти годам добавили еще пять и куда-то этапировали.

1944 г.