- 264 -

ПАМЯТЬ

 

Это разговор о людях, которых уже нет. Я хочу еще раз с поклоном вспомнить их и назвать их имена. Их нет с нами, но они живы в нашей памяти и будут жить, пока бьется сердце живых. Мы не можем, не имеем права забыть их, хотя бы уже потому, что они ушли из жизни безвременно. Средний возраст их составил бы где-то около 40 лет. У каждого из них своя судьба. Кого из жизни вырвала болезнь, кто-то стал жертвой несчастного случая. Но все они плечо к плечу, по кирпичику собирали на общий дом, шагали в ногу с нами не только в праздничные дни. Это наши братья и сестры, делившие с нами и радость, и горе, как и мы желавшие жить, растить и баловать внуков. Вспомним их поименно и не в последний раз:

Кишварди Матревели

Сергей Архангельский

Рафаел Рогова

Валентина Квенадзе

Ира Кансузян

Сергей Угулава

Иван Дочия

Борис Митрофанович Соенко

Маджи Ашуба

Гухуни Харбедия

Симон Мартиросян

Гиви Киладзе

Эдик Мамкин

Мурман Любовский

Цолак Маркарян

Тамйз Кикалёшвили

Амиран Сурмава

Геннадий Кучавй

Андрей Мусаелян

Бон до Цоцонава

Отари Кутелия

Нет человека, который не имел бы среди родных и близких ус-

 

- 265 -

опших и который не содержал бы могилу в порядке. Так должно быть. Могила - это священное место.

Как и многие, я принимаю участие в похоронах близких мне людей. Их могилы сегодня рассказывают кто они, чьи они, пользовались ли при жизни уважением, забыли или чтят их память живые. Могила - это компактный, скромный памятник, с фотографией жизшего человека или без нее. Она может быть с эпитафией или без, но важно, чтобы могила не заросла бурьяном, была аккуратно убрана. Мне довелось побывать во многих городах страны, на городских кладбищах и видеть не только запустение, но пьяный шабаш. Нередко могила засорена осколками бутылок, флаконов. Надгробие и фото изуродованы, они становились мишенью для опьяневших посетителей, снарядами для которых служили пустые бутылки. А вот на львовском кладбище я увидел иное. Через Львов прошла война, но на кладбище ее следов не найдешь. Нет там и битых бутылок. У холмиков усопших идеальная чистота. Возраст кладбища более века, об этом свидетельствуют даты на могильных плитах. Львовчане вправе гордиться - они не предали забвению ушедших. Я был поражен старым армянским кладбищем в Армении, где впервые встретил Хачкары, что в переводе с армянского означает "крестный камень". Что из себя представляет хачкар? Это большой блок гранита, туфа метра два и более высотой, гладко обтесанный по бокам. На лицевой стороне высечен ажурный крест, обрамленный кружевным орнаментом. Под крестом имя, фамилия покоящегося под ним, имя архитектора, да, да, архитектора, ибо хачкары причислены к малой форме архитектуры. Хачкары - уникальное явление в мире. Ни у одного народа, кроме армянского, нет таких памятников. Впервые хачкары появились в Армении после официального принятия христианства, как государственной религии. На одном из виденных мною хачкаров, который стоит с древних времен, надпись на древнем армянском языке - грабаре, которую можно перевести, примерно, так:

Остановись прохожий,

И я был тем, кем есть ты.

Но и ты станешь тем, что есть я.

Действительно в жизни все преходящее тленно. Никто и ничего

 

- 266 -

не унесет с собой из жизни, только оставит имя свое, доброе или недоброе.

В селе Цебельда, Гульрипшского района, Абхазской АССР дом тети Агавни и Григора Бохосовича Калайджанов после войны превратился в своего рода пересыльный пункт для многострадальной фамилии Захарьянцев. Первыми туда вступили воины-победители Трдат Аведисович и Галуст Априемович. Трдат Аведисович громил врага на море и на Дунае, а Галуст Априемович очищал наше небо от стервятников, долетел до дня Победы, но, как и Трдат, не найдя своих родных в отцовском доме, приземлился в семье Григора Бохосовича. В те годы на селе, даже после войны, с продуктами не было проблем. Главным продуктом была кукуруза, а это хлеб. Одежды не было, но ведь до войны мы ее не имели. Солдаты с войны вернулись а форме. Арташ и Амаяк еще до войны обзавелись костюмами, которые отец купил на талоны, за сданные сверх плана мясо, яйца и кукурузу. Когда добавились Трдат, Ардаш и Галуст и на ношение костюмов составили график, чтобы молодые люди при случае могли прилично выглядеть. К воскресному утру одежду стирали, сушили, гладили. Об этом заботилась сестра Варяга. Из этого дома к нам, на север, регулярно высылались посылки с кукурузной мукой, другими продуктами и вещами. Если бы не эта помощь, нам бы не выжить.

В этом доме, походившем на ноев ковчег, в тяжелую годину нашла приют семья погибшего в 1944 году Якова Аветяна. Вдове Якоца Арпеник Априемов не было 25 лет, дочери Варяг - шесть, сыну Геворгу - пять годков. Их преследовали только за то, что они были армянами из Крыма.

В 1957 году опять же в этом доме нашел пристанище тяжело больной дядя Вартан. К этому времени и мы успели уже переехать сюда, приложили немало усилий, чтобы продлить жизнь дяди. Его семья, приехавшая из ссылки, застала его живым. Но, у кого что на роду написано, того не изменишь. Осенью того же года дядя скончался в возрасте 66 лет.

Вартан Галустович Захарьян похоронен в селе Цебельда Гульрипшского района. На надгробии надпись: "Брат, отец, дядя, здесь Вы свободны"