РАЗВЕДЧИК И ПРЕДАТЕЛЬ

 

Как-то утром, нас, человек десять подростков, погнали чистить канаву, по» которой вода текла на огороды. Навстречу нам быстро шагал какой-то мужчина. В нем мы узнали бывшего милиционера Долгана из Васильевки. Через некоторое время он заторопился в обратный путь, но уже в сопровождении двух фашистов. Мы поняли, что это неспроста, и пошли вслед за ними.

Когда эти трое подошли к зарослям у речки, один из немцев крикнул;

- Рус, сдавайся!

С противоположного берега, из кустов, человек в черной одежде бросил гранату, но она зацепилась за ветки и взорвалась в воде. Тройка попадала на землю, требуя, чтобы человек в черном сдался. В ответ он несколько раз выстрелил из пистолета, а когда расстрелял все патроны и увидел, что его окружили вооруженные немцы, подорвал себя гранатой и упал в воду. Долгий бросился в речку, вытащил убитого из воды. Немцы обыскали его, но ничего, кроме пистолета и ракетницы, не нашли. С этими трофеями фашисты удалились.

Перебравшись через речку, мы увидели матроса в черном бушлате, мокрого, окровавленного, с раздробленным черепом. Гранату он взорвал у виска.

Селяне выкопали яму и похоронили неизвестного героя разведчика. На следующий день на его могиле уже лежали свежие цветы.

Двадцать лет спустя я побывал в родном Проломе, навестил могилу неизвестного. На видном месте была сооружена аккуратная ограда. В ней - надгробная плита: с надписью "Клюев Иван". Героя разыскала жена и теперь регулярно посещает могилу. Селяне приносят цветы...

В то утро, когда погиб матрос Клюев, жители села Васильевки работали в поле. Среди них был и Долгим.

По-видимому, услышав русскую речь, моряк в бушлате вышел из зарослей и подошел к людям:

- Здравствуйте, товарищи!

- Мы сейчас не товарищи, а господа, - ответил кто-то из толпы, боясь общения с матросом.

 

- Быстро же вы все забыли! - выругался матрос и ушел в заросли. ... В начале оккупации гестапо арестовало Долгана по доносу Карташова. Каким-то образом Долгий вырвался из гестапо, но идти в свою Васильевку побоялся и ночью заявился в Пролом, притворившись будто бежал из гестапо. Узнав об этом, Рак на второй день арестовал Долгана и самолично доставил в городское гестапо. Гестаповцы отпустили Долгана... В начале 1945 года Долгий поспешил в лес, чтобы с партизанами и с оружием в руках встретить Красную Армию. Партизаны встретили предателя и вынесли ему свой приговор.

В одно из первых январских дней 1942 года по снежной, заметенной дороге, пошли за соломой: я, Вреж, Рубен, Грач. А немцы, застревая в пути, все двигались и двигались из Севастополя на Феодосию и на Керчь для того, чтобы остановить продвижение десанта наших войск.

Техника врага застревала, измученные, закутанные солдаты спрашивали у нас:

- "Вифель километра нах Фидузия" (сколько километров до Феодосии).

Наша юношеская группа свернула с дороги к скирдам соломы, чтобы набрать мешки для домашнего скота. Увидев землянку, которая осталась от мирных уборочных годов, где хранилось горючее, решили зайти в нее и погреться. Из обломков окон и двери развели в центре костер и расселись у стены против входа и стали коптиться, дым валил из окон и двери.

Прошло какое-то время, и вдруг у нашей двери появился солдат Вермахта, у которого через плечо висел автомат. Темный зрачок ствола автомата был наставлен на меня, я сидел в центре, видимо, был чуть крупнее своих братишек, поэтому выбор пал на меня.

Я только успел вспомнить сказанные кем-то слова: "Расстрелянный выстрела не слышит". Фашист заговорил, не отводя ствола от меня: - "Партизан?"

Вреж, сидевший от меня слева, тут же вымолвил коротко, четко и вовремя: - "Гитлер гут, Сталин капут".

На наше удивление "гость" с Запада громко захохотал, толкая автомат за спину, и произнес единственное слово "шайзе" и удалился.

После чего я перекрестился, обнимая брата, считая, что наша четверка родилась в рубашке.