Николаю Панченко

 

Друг мой нежный, старик бородатый,

Тридцать лет мы все дружим с тобой!

Тридцать лет мы все ходим в проклятых

И врагов удивляем судьбой.

 

 

Коля, Коля! Завидная доля

Нам отпущена, злу вопреки.

Было все — и война, и неволя,

И свинцовая тяжесть строки.

 

Слава Богу! Зловещие хмари

Нас не спутали в чертовой мгле.

И молитвами Иры и Вари

Мы упрямо живем на земле.

 

Будь, как прежде, и твердо уверься:

Нам еще не пора на покой.

И еще не расстреляно сердце.

Не расстреляно, мой дорогой.

 

1992