- 254 -

ЕЩЕ РАЗ О «ДЕЛЕ КПМ»

 

«Дорогая «Комсомолка»!

 

Летом прошлого года я прочитал автобиографическую повесть Анатолия Жигулина «Черные камни». Из нее я узнал о КПМ (коммунистической партии молодежи) — нелегальной антисталинской организации, существовавшей в Воронеже в 1947-1949 гг. Я был восхищен КПМовцами, считал, что они честь и совесть нашей истории. Потом из статьи «Вторая попытка», узнал, что КПМ далеко не у всех вызывает такое же одобрение, как у меня и у вас. И вот в конце прошлого года одна из газет, приводя документы из дела, доказывает, что КПМ не была антисталинской организацией. И программу свою они, оказывается, завершали словами «Да здравствует наш дорогой учитель товарищ Сталин!», и в журнале своем призывали сделать настольной книгой «Краткий курс истории ВКП(б)»...

Кому же верить? Кто прав?

 

С. Красильников.

Ростов-на-Дону

 

Ситуация, сложившаяся на сегодня при оценке КПМ, кажется нам не менее острой, чем в 1949-м, когда КПМ арестовали, и в 1956-м, когда ее реабилитировали.

Мы обращаемся к этой истории в третий раз («Борьба и победа» — 25.10.88), но теперь уже ознакомившись с материалами дела, предоставленными редакции Воронежским управлением КГБ.

Кроме того, у нас появились уникальные документы из личного архива генерала Суходольского, возглавлявшего в те годы Воронежское управление МТБ. Нам передали их сын и дочь Суходольского. Их отец (кстати говоря, один из основных организаторов комитета обороны Тулы в годы войны) был против ареста КПМ, он свершился в его отсутствие, вопреки его воле, полковником Литкенсом. Повернуть назад было невозможно — машина разоблачения «врагов народа» работала слишком безотказно, уже не слушаясь людей, эту машину запустивших. В 50-х годах исключенный из партии, лишенный генеральского звания, уходя из органов, Суходольский, личность, безусловно, неоднозначная, спорная, снял большое количество копий с материалов дела, сделал два блокнота выписок. До конца жизни по этим цитатам и выпискам он взвешивал свою и их вину. Возможно, искал себе оправдания... Материалы дела, архив генерала Суходольского добавили в наше «досье» множество фактов1.

1   Комсомольская правда, 1 марта 1989 г. (Ред.)

- 255 -

Итак, вопрос вопросов: была или не была КПМ антисталинской организацией?

Следствие 1949-1950-х годов выяснило (излагаем по материалам деда), что КПМовцы в своей тайной организации «клеветали» на материальное положение трудящихся, говорили, что рабочему классу живется плохо, колхозники задавлены налогами, партийная жизнь строится недемократично. Цитируем: «Борис Батуев высказывал клевету на руководителей ВКЩб), говоря о зажиме якобы критики для сохранения себя у власти и несозыве по этим же причинам очередного партийного съезда, который, как говорил Батуев, должен был внести изменения в политику ВКЩб) и советского правительства».

«Борис Батуев... читал статью, опубликованную в одном из журналов, и клеветнически заявлял, что имя вождя слишком превозносится».

Именно за это — за «клевету» на внешнюю и внутреннюю политику, материальное положение трудящихся в СССР и на руководящие партийные органы, за «дискредитацию» руководителей ВКП(б) и получили они название «антисоветская организация» и лагерные сроки (до 10 лет).

Правда, оппоненты нас убеждали: призыв читать и чтить «Краткий курс истории ВКП(б)» и великого Отца и Учителя — вот истина о КПМ, а критика КПМовцами окружающей политической действительности скорее всего фальсификация следствия. Это, мол, им приписали бериевские следователи. А ребята со всем согласились. Типичный самооговор...

 

Из записей генерала:

 

«Многочисленные высказывания руководителей «КПМ», ЗАФИКСИРОВАННЫЕ ТЕХНИКОЙ (выделено нами.— Ред.), по камерам в период сентября — октября месяцев 1949 года, как и в последующее время, полностью подтверждали правильность даваемых участниками организации показаний. Эти высказывания как нельзя лучше характеризовали антисоветскую сущность организации и стремление ее руководителей.

Так, Батуев говорил: «...Мы говорили, что нужно создать хорошую сильную партию, мы говорили, что нужно сменить старую партию. Но это еще романтика была. Мы считали, что необходимо создать дискуссию. Мы поставили вопрос, имеет ли право молодежь, которая видит недостатки, критиковать органы, имеет ли право молодежь разбирать марксистское учение и давать со своей стороны оценку...»

«Я лично говорю прямо и открыто, что мы шли против прави-

 

 

- 256 -

тельства. Мы шли за свержение, за смену старых законов. Все ясно, все точно и никаких отклонений, а не замена одного там Ивана Никифвровича Иваном Ивановичем».

А вот выписки, которые сделал генерал Суходольский из протокола допроса Б. Батуева 10 декабря 1953 года. В конце 1953 года КПМовцев привезли в Воронеж на «переследствие». Цель теперь уже и у тех, кто допрашивал (а допрашивали другие люди), и у тех, кого допрашивали, была одна — оправдать КПМ. Несмотря на это, Б. Батуев показывает:

«Колхозники говорили, что живут плохо, на них накладываются непосильные налоги. Положение рабочего класса, как утверждали мы, принижено, заработная плата их мала. В этом тоже обвиняли правительство...

Исходя из этих суждений, мы и приходили к мысли о необходимости изменения существующих в нашей стране порядков».

И далее выписанные в блокнот и подчеркнутые генералом Суходольским слова о том, что Жигулин говорил «о съезде, обожествлении Сталина и т. д.». Так что слова эти — «обожествление Сталина» — появились впервые не в повести А. Жигулина «Черные камни», а в протоколах допросов...

Теперь о том, откуда в программе КПМ клич «Да здравствует наш дорогой учитель товарищ Сталин!».

 

Из протокола допроса:

 

«Следователь: Вам предъявляется программа «КПМ», датированная 2 ноября 1949 года, изъятая при аресте участника вашей организации Струкова Игоря. Эта программа была в вашей нелегальной организации?

Батуев: Нет, не эта. Эта программа, видимо, написана самим Сгруковым. В нашей программе не было тех пунктов, которые перечислены в программе, изъятой у Струкова».

Программа, о которой спрашивает наш читатель, никогда программой КПМ не была, она не зачитывалась в организации, не обсуждалась. Игорь Струков, студент Саратовского юридического института, был арестован позже других, к тому времени он знал от знакомых, что около тридцати его товарищей «сидят» (это предупреждение Игорю, перехваченное МТБ, зафиксировано в блокнотах генерала Суходольского) и, разумеется, не желая подставить под удар своих новых друзей, но продолжая пропагандировать идеи КПМ, он, «выказывая лояльность», вписывал традиционный клич, прославляющий вождя.

Кроме того, из документов генерала Суходольского мы получили подтверждение о внедренной в состав КПМ агентуре, опера-

 

- 257 -

тивной слежке, принудительной вербовке арестованных при изнурительных допросах. Но чтобы рассказать обо всем об этом — не хватит газетной полосы.

В этой заметке мы хотели сказать главное: КПМ «антисталинской» была.

Было,— да, было! — возможно сопротивление, честное мышление в те времена.

То, что преступлением казалось тогда, вызывает уважение сегодня...

 

Из записей генерала:

 

«Правильный и объективный подход к проверке дела «КПМ» без сомнения показал бы, что установленные следствием и материалами факты, которые в 1949-50 гг. вменялись в вину обвиняемым и имели в действительности место, в 1954 году были бы полностью воспроизведены в том самом виде, как они были установлены на предварительном следствии, но оценка этих фактов после XIX съезда партии (у В. Суходольского — ошибка. Имеется в виду XX съезд партии. Письмо Суходольского на имя секретаря Воронежского ОК КПСС, которое мы цитируем, датировано:

«10 февраля 1957 года».— Ред.) и последующих решений Пленумов ЦК КПСС значительно изменилась.

В самом деле, такие суждения основных осужденных, как о неправильной полигике партии и правительства в деревне, материальном положении колхозов и колхозников, бюрократизме в партийном и советском аппаратах и некоторые другие, составившие суть обвинения по ст. 58-10 ч. I УК РСФСР, после вышеуказанных решений КПСС как обвинение отпадают, поскольку потеряли, как я понимаю, характер общественно опасных действий в силу изменившейся социально-политической обстановки».

 

Отдел комсомольской жизни

«Комсомольской правды».