- 219 -

ЗАВЕЩАНИЕ*

 

Для оперуполномоченного или следователя

 

Я написал «Историю Хунну» <для> собственного удовольствия и утешения души. В ней нет ничего антисоветского1. Она написана так, как пишут книги на Сталинскую премию, только живее и, надеюсь, талантливее, чем у моих коллег-историков.

Поэтому, в случае моей смерти, прошу рукопись не уничтожать, а отдать в Рукописный отдел Ин<ститу>та востоковедения АН СССР, в Ленинграде.

При редакционной правке книга может быть напечатана; авторство мое может быть опущено; я люблю нашу науку больше, чем собственное тщеславие. Книга эта может восполнить пробел в науке и отчасти залечить раны, нанесенные нашей науке наглостью и бездарностью доктора ист<орических> наук А. Н. Бернштама. Лучшим редактором книги, в настоящее время, может быть доктор ист<орических> наук А. П. Окладников.

В том случае, если книга напечатана не будет, разрешаю студентам и аспирантам пользоваться материалом без упоминания моего авторства, наука не должна страдать.

Готические соборы строились безымянными мастерами; я согласен быть безымянным мастером науки.

25 марта 1954 г.

Л. Гумилев

 

За год было сделано много существенных дополнений. Работу можно считать доведенной до 90%.

Книга может быть названа «Древняя история Срединной Азии».

28 февраля 1955 г.

Л. Гумилев

Еще 2 странички текста - это указания для редактора, как расположить материал, какие недостающие книги следует взять и т. д.

 


1 Подчеркнуто в оригинале. — Ред.


* Л. Гумилев. Завещание. Для оперуполномоченного и следователя. 25 марта 1954 г. — обнаружено Н. В. Гумилевой летом 2001 г. в одной из папок с рукописью работы Гумилева «История Срединной Азии», написанной им в заключении и вывезенной оттуда.

Весь текст «Завещания» написан на 4 страницах, приписка от 28 февраля 1955 г. сделана чернилами другого цвета на второй странице. Оставшиеся две страницы не приводятся, так как содержат чисто смысловые, редакторские замечания по расположению текста. По своей сути документ поразительной силы, показывающий, что человек в лагере готов ко всему, в том числе и к потере жизни. Написано в тот период, когда Л. Н. Гумилев был очень болен и он не знал, сумеют ли лагерные врачи спасти его. Из приведенного документа видно, что на первом месте у Гумилева были интересы науки и ради науки он согласен даже на анонимное использование собственных работ.