- 95 -

Глава V

НЕ НАДО ЗАБЫВАТЬ

 

Банкет 25 августа и что из него подучилось. 25 августа 1945 года командующий 1 -и Краснознаменной армией генерал-полковник А.П.Белобородов дал банкет в харбинском «Яматоотеле» по случаю победы над Японией. В этом здании когда-то размещалось правление КВЖД. На банкет были приглашены лучшие артисты города и в их числе Виктор Дмитриевич Лавров (Турчанинов). Генерал поблагодарил их за чудес-

 

- 96 -

ные выступления и особенно, как он сказал, «за прекрасные русские сердца», которые сохранили русские на чужбине.

Это оказалось началом «крестного пути». Жена Виктора Лаврова Маргарита Артуровна рассказала со слов Виктора:

«Счастье так полно охватило наших артистов, что приглашение после банкета в Советское консульство* они и не заметили, как их всё ниже и ниже опускали, и уже прикладами подгоняли, и как оказались они в подвале, где срезали пуговицы с их фраков, и Турчанинов не мог остановить бьющий его хохот от вида повиснувших парадных одежд**.

Об этом и о многом другом, происходившем в ГУЛАГе, поведано в упомянутых газетах. Виктор Лавров, вместе с другими репрессированными харбинцами, был отправлен сначала в Востураллаг в Тавду, где работал на лесоповале, отказавшись участвовать в лагерной художественной самодеятельности, и едва не погиб от истощения, а в 1950 году - в воркутинский Речлаг, куда направлялись «особо опасные государственные преступники». Здесь я с ним встретился, мы сразу же тепло поговорили и вспомнили «что было», когда он с бригадой художественной самодеятельности Речлага приезжал в 13-е лаготделение с концертом. Это было в начале 1954 года.

Через 10 лет после ареста В.Лавров был реабилитирован за отсутствием состава преступления. Вот как он реагировал на реабилитацию, вспоминая позднее, в 1961 году:

«Все эти годы я внушал себе, что я действительно «враг народа» - так было легче всё выносить. И вдруг - нет состава преступления. Значит, «просто так» загублено 10 лет жизни! Тут я не выдержал, схватил со стола чернильницу и запустил в стену. Все вскочили, начали меня успокаивать, дали воды»***.

Необоснованные репрессии тех лет разбили жизни многих харбинцев. Не все рискнули ехать в неизвестность, даже после хрущевской

 


* Л.Дземешкевич или М.Лаврова ошиблись: это было здание бывшего японского консульства, где разместился СМЕРШ.

** 1. Людмила Дземешкевич. «Память». Об открытии памятника жертвам политических репрессий в Омске. // Новосибирск: «На сопках Маньчжурии», № 20, июнь 1995, с. 1,3.

2. Леонид Маркизов. «Премьер оперетты Виктор Лавров». // Сыктывкар: газ. «Семь дней - экспресс», 1995, № 27 (324), 7-13 июля, с.9.

*** Л.Пенжукова. «О Милочке Павловой» // Новосибирск: газ. «Харбинъ», № 3 (6), сентябрь 1991, с. 7.

- 97 -

оттепели, и искать членов своей семьи, не имея о них никаких сведений, не зная даже живы ли они. Разрушился и первый брак Виктора. Их свадьба состоялась в Харбине весной 1945 года, а осенью его «забрали». Дочь Алечка родилась, когда Виктора уже «увезли» и он столько лет не знал, кто у него родился - сын или дочь. Жестокое наказание для человека, оказавшегося невиновным! Переписка с заграницей все годы не разрешалась. Жена Виктора Мила с дочерью уехала в Австралию.

Встретиться с дочерью Виктору так и не удалось. Была переписка с Австралией. В1970 году его приглашали на свадьбу дочери, но из-за резко обострившейся болезни он уже не смог бы проделать такой далекий путь. Вскоре умер, прожив всего 50 лет. Через несколько лет Алечка приезжала в Советский Союз, однако увиделась только с подругами мамы и со второй женой отца Маргаритой Артуровной. Виктор повстречался с будущей женой в Речлаге, она была репрессирована за то, что ее дед был генералом Русской армии, да еще с немецкой фамилией, и реабилитирована почти одновременно с Виктором Дмитриевичем. В конце 50-х Лавровы уехали из Воркуты*.

Они работали в Омске, и Виктор, работая постановщиком спектаклей, учился заочно в ГИТИСе на режиссерском факультете. Осенью 1965 года приказом по Омскому областному управлению культуры и по согласованию с «кем надо», Виктор Дмитриевич был назначен главным режиссером Омского театра музыкальной комедии.

15 марта 1971 года тяжелая неизлечимая болезнь унесла из жизни заслуженного артиста РСФСР Виктора Дмитриевича Лаврова. В1973 г. Омский театр музыкальной комедии приезжал на гастроли в Москву и свою первую постановку театр по-

 


* 1. Е.Таскина. «Жизнь и судьба Виктора Лаврова». // Новосибирск: газ. «Харбинъ», № 3, декабрь 1990, с. 3.

2. Е.Зайнутдинов. «Это был самородок». К портрету Виктора Лаврова. // Новосибирск: газета «Харбинъ», №2 (13), май 1993, с. 7.

- 98 -

святил памяти своего главного режиссера Виктора Лаврова. Я видел это в прямой трансляции из Москвы. Мне было радостно, что наш друг молодости и шафер на нашей свадьбе был очень дружелюбно оценен коллегами

Владимир Агич, тоже бывший харбинец, а в 1995 году художественный руководитель театра в г.Йошкар-Ола, вспоминал о своей работе в Омске под руководством В.Лаврова:

«Прошло 23 года как не стало Виктора Дмитриевича, и я с высоты своих лет пришел к простой истине: Виктор Дмитриевич был простым, добрым человеком, который очень любил своих собратьев по искусству. Это был необыкновенно эрудированный человек, забыть которого невозможно».

И далее: «В 1964 году Виктор Дмитриевич ставил спектакль «Сердце балтийца». Как-то приходит на репетицию и весь светится. Поздоровался со всеми и начал репетицию. Стоило нам встретиться взглядами, как он мне подмигивал. Раз, два... Что это с ним? И как только раздался звонок на перерыв, я подошел к нему. «Пойдем, - сказал он мне, - покурим». И пошел к себе в кабинет. А на его лице всё время какая-то блуждающая счастливая улыбка. В кабинете достает из конверта фотографию и подает мне. Кто это? Смотрю - на фотографии молодая девушка 16-18 лет, стройная, стоит в купальнике на берегу моря. «Так это же Рита в молодости», - говорю я. Он расхохотался и говорит:

- Очень похожа на Риту, правда? Но это моя дочь, прислала из Австралии. И опять рассмеялся. Она действительно на той фотографии была очень похожа на его жену Маргариту Артуровну. Виктор Дмитриевич был счастлив.

- Эх, повидаться бы! - сказал он. И столько горечи было в этом «Эх!». С тех пор прошло почти 30 лет. Но эту сцену из своей жизни помню, как будто это произошло вчера, - пишет В. Агич*.

О творческом почерке В.Лаврова поведал нам В.Агич, рассказавший о спектакле «Роз-Мари»:

«До сценического варианта Омского театра музкомедии, этот спектакль был запрещен. У В.Лаврова получился замечательный спектакль. И почти сразу же все театры оперетты Советского Союза, после Омска, поставили у себя «Роз-Мари» в сценическом варианте В.Лаврова. И как благодарны актеры других театров оперетты страны Виктору Дмитриевичу за то, что он дал им возможность сыграть в таком замечательном спектакле, где великолепные драматические роли, и актеру есть что играть».**

 


* Виктор Агич. «Омский филиал харбинской оперетты». // Новосибирск: газета «Харбинъ», №1(17), май 1994, с.7.

** Виктор Агич. «Он спел свою песню». // Новосибирск: газета «Харбинъ», № 1 (18). январь 1995, с.7.

- 99 -

В те же годы Театр оперы и балета г.Сыктывкара также ставил эту оперетту. Мы с женой этот спектакль видели.

В1995 г. власти Омска открыли памятник жертвам политических репрессий. Туда съехались бывшие узники ГУЛАГа, вспоминали свой крест, и в разорванное чугунным цветком отверстие сыпали землю, принесенную со всех пядей Омской земли и присланную по почте из многих уголков России и стран СНГ. Подошла и Маргарита Лаврова, принесла землю, только что взятую с могилы мужа, премьера харбинской, воркутин-ской и омской оперетты Виктора Дмитриевича Лаврова-Турчанинова.

На этом заканчиваю обещание, данное в главе III, - рассказать о нашем шафере Виктора Лаврове, тогда он был студентом Северо-Маньчжурского университета, выступал в студенческой самодеятельности, участвовал в спектаклях, затем стал премьером харбинской оперетты Виктором Турчаниновым, взяв для сценического псевдонима девичью фамилию своей матери. Чтобы полнее осветить его личность, я воспользовался публикациями изданий ассоциации «Харбин», на страницах которых его друзья и коллеги наглядно показали, каким он был человеком и, без сомнения, Заслуженным артистом России. Пусть земля будет ему пухом...

 

Осталась в памяти отличная «служба» быта, самоорганизованная китайцами (сегодня это пример для нас). Уже давным-давно отгремели последние выстрелы второй мировой войны на сопках и полях Маньчжурии. Я и другие харбинцы вспоминаем то, чему были свидетелями в те исторические дни. Нет больше полосы отчуждения КВЖД, нет русского Харбина, вместо него многомиллионный китайский город. Нет больше империи Маньчжоу-го, правда о ее конце мы не жалеем, ибо и тогда видели ее скрыто-агрессивный характер для выкачивания резервов на войну в Китае и на Тихом океане.

Ушло в прошлое то далекое от нас время, но его вычеркнуть из памяти нельзя. Мы дружно жили с китайцами, но почему-то хунвейбины громили всё русское: и собор, и могилы на кладбищах, храмы, да и многое другое, - это подлежит отдельному исследованию.

А сегодня я часто вспоминаю владельца обувного салона в Модягоу Вен Чинхао, он был недалеко от нашего дома, в его мастерской мы заказывали обувь. Он «обувал» меня 2-3 раза в год: я рос довольно быстро, да и успевал разбить ботинки так, что легче было сделать новые, чем ремонтировать. А качество обуви было превосходное. Портной А-Рин на Гоголевской улице с первых гимназических лет «одевал» меня - брюки «горели», причем родители никак не могли понять, почему брюки рвут-

 

- 100 -

ся не на коленях, а под коленями? Дома все удивлялись этому моему «искусству». А-Рин много лет оставался нашим незаменимым портным. Когда же он шил мне первый «настоящий» костюм «тройку» с жилетом, то похоже было, что он радовался больше меня тому, что бывшему первокласснику шьёт костюм. Представьте себе его веселое и радостное настроение, когда пришли к нему заказывать одежду уже не мне, а нашему с Ниной первенцу - Сереже, а было ему около 4 лет.

И вот всё это в далеком прошлом. И уже не вернется. А жаль, потому что не политики, а мы - рядовые русские и китайцы, жили дружно, уважали друг друга. И вообще вспоминается китайская служба быта, как сказали бы теперь. Прачка приходил в определенный день недели, приносил выстиранное белье и забирал в стирку. Условные метки нитками прачка делал сам. У нас же в России-матушке приемная прачечной измучает заказчика, прежде чем примет белье в стирку. Да и не всегда выстирают в срок, чего у китайцев не случалось. Если рассказать в нашей приемной прачечной, чтобы они пришли за бельем к заказчику на дом или привезли выстиранное - удивятся и засмеются. Такой уж у нас «сервис».

А про химическую чистку и говорить не хочется. Китайцы не требовали, чтобы заказчик сам срезал пуговицы с верхней одежды, без чего у нас в химчистку не примут. И много примеров приходит на память. Нам, претендующим на многое, надо учиться тому, как в Харбине китайцы «самоорганизовали» то, что здесь стали громко называть службой быта, но так эту службу и не создали по-настоящему, по-человечески. Мы не удивляемся, что в российских городах сапожная мастерская может не принять какой-нибудь заказ, считая, что «таких услуг мы не оказываем». У китайских мастеров таких отговорок не бывало. Всё что надо, мастер делал, и его работа стоила не так уж и дорого, а его мастерская развивалась, имея хорошую клиентуру.

В общем, есть, что вспомнить добрым словом. А возьмите зеленщиков. Они с окраин Харбина (и других городов тоже) рано утром приносили в корзинках на коромысле свежие овощи, сорванные только что с грядки. Им было невдомек, что овощную палатку в центре города, допустим Сыктывкара, можно открыть в 11-12 часов дня. Горожане «приучены» покупать не тогда, когда надо, а тогда, когда продавец «может» торговать...

Всё это в прошлом. Но надо об этом напоминать. Быть может, когда-нибудь торговцы поймут и в нашей стране. Китайские частные торговцы, крестьяне, ремесленники были разрозненными, не объединенными в какие-нибудь артели, знали пульс рынка и предлагали товары вовремя, а не когда вздумается. Жаль, что теперешние малые предприниматели этого не видели. А напрасно... Хоть и не видели, но поверьте, что так было.