ПРЕДИСЛОВИЕ

Настоящее издание представляет вниманию российских читателей мемуары ныне покойной княгини И. Д. Голицыной (урожденной графини Татищевой) «Spirit to Survive», вышедшие первоначально на английском языке в 1976 г. в лондонском издательстве «William Kimber & Co. Limited». Это первое издание на русском языке осуществляется детьми и внуками княгини Голицыной.

Публикация в России мемуаров княгини И. Д. Голицыной дает возможность современным россиянам глубже понять трагические судьбы многих представителей высшего слоя русской аристократии в годы революции и Гражданской войны, которыми до 1990-х гг. совершенно не интересовалась ни советская историческая наука, ни литература «социалистического реализма». Сегодня уже мало кто может вспомнить места главных боев Гражданской войны и практически забыты могилы воинов и жертв противоборствовавших тогда сторон, но значительная часть российских обывателей все еще продолжают считать уцелевших в эмиграции промыслом Божиим потомков Рюриковичей «буржуями и эксплуататорами», забывая об их значительной роли в Русской истории как основателей, строителей и охранителей самого крупного и мощного началу XX века государства в мире. Заметное влияние подобного остаточного «революционного» менталитета держит в безысходном идеологическом тупике гражданское общество постсоветской России, которому сегодня очевиден провал «социалистического эксперимента» по управлению страной «кухарками». Во все времена тривиальной истиной являлся тот факт, что никакое общество не может нормально развиваться без реального осознания своей прошлой истории. Составители и издатели данной книги надеются, что настоящее издание восполнит очередное «белое» пятно отечественной истории и тем сыграет свою положительную роль в просвещении наших соотечественников.

Воспоминания Ирины Дмитриевны Голицыной начинаются со дня ее рождения в 1900 г. в семье графа Дмитрия Николаевича Татищева, принадлежавшего к очень древнему роду, восходящему к основателю Русского государства вел. князю Рюрику, а также к киевскому вел. кн. Владимиру Мономаху. Осно-

вателем рода собственно князей Татищевых считается Василий, который в 1400 г. Получил прозвище «Татьищ». Основываясь на данных историко-родосдословных исследований С. С. Татищева, опубликованных в книге «Род Татищевых» (СПб. 1900), представители этого рода в 2000 году организовали юбилейные торжества по случаю своего славного 600-летия.

Отец Ирины Дмитриевны не был богат и первоначально занимал довольно скромные служебные должности. В начале он служил в Вильне, затем был предводителем дворянства Гжатского уезда, проживая некоторое время в родовом имении Татищевых Ворганово, которое запечатлелось в первых детских воспоминаниях Ирины Дмитриевны. В начале XX века еще была жива легенда, что в 1812 г. покинутую хозяевами усадьбу Ворганово короткое время занимал император Франции Наполеон. Второй родной усадьбой Ирины Дмитриевны было Степановское. Тверской губернии, в котором находилась вотчина рода Куракиных, из которого вышла ее родная бабушка Елизавета Алексеевна Нарышкина (урожденная княжна Куракина), ставшая впоследствии Обер-гофмейстериной Императрицы. Небезынтересен тот факт, что мать Императора Петра I Наталья Кирилловна также была представительницей рода Нарышкиных. Кроме того, к роду Нарышкиных принадлежала и вдова капитана Тучкова, которая построила у его могилы на Бородинском поле Спасо-Евфимиевский женский монастырь.

Семья Нарышкиных вела активную светскую жизнь, но и не отрывалась от православных традиций. В их домах часто бывали священники, а Ирина Дмитриевна запомнила в частности приезд на столичную квартиру Нарышкиных митрополита С.-Петербургского Антония (Вадковского). Семейная память сохранила и визит в степановский дом св. праведного о. Иоанна Кронштадтского.

Значительные перемены в служебной карьере отца начались в 1903 г. Первым местом службы князя Дмитрия Николаевича Татищева на должности губернатора оказалась Ломжинская губерния Царства Польского, куда семья и переехала в 1907 г. Через два года состоялось новое назначение — на пост Ярославского губернатора, и семья с 1909 по 1915 п. проживала в Ярославле. В 1915 г. Дмитрий Николаевич был назначен командующим Отдельным корпусом жандармов, который в числе прочего обеспечивал охрану Императора Николая II

и Августейшей Семьи при всех их передвижениях. Следующим без малого год прошел в столичном Петрограде и Царском Селе. В феврале 1917 г. на Татищевых обрушились все беды революционного лихолетья.

Блеск и величие Российской Империи, проявившиеся особенно ярко во время ярославских торжеств по случаю 300-летнего юбилея царствования Дома Романовых, оставили в душе Ирины Дмитриевны неизгладимый след на всю ее жизнь. Немного позже, в ярославском доме Татищевых принимали Великую княгиню Марию Павловну и Великую княгиню Марию Александровну с ее мужем герцогом Эдинбургским, вторим сыном английской королевы Виктории. Гордость за принадлежность к роду именитых представителей величайшей в мире державы не оставляла ее и после крушения Российской империи. Подобная жизненная позиция позволяла ей с большим мужеством и чувством собственного достоинства переносить и тяготы революционного лихолетья, и Гражданскую войну, и застенки ЧК, и ссылку, и эмиграцию...

В воспоминаниях Ирины Дмитриевны большое место отводится описанию посещений многочисленных родственников и отношениям между ними. Страница за страницей передает она простые детские воспоминания о ряде лиц, которые играли в свое время довольно значительную роль в общественно политической жизни России.

Ярким событием семейной жизни был также день производства графа Дмитрия Николаевича Татищева в генерал-лейтенанты и назначение его командующим Отдельного корпуса жандармов. Благодарные ярославцы высоко оценили его труду по благоустройству их губернии и сохраняли за ним во время службы в Петрограде пост председателя губернского правления Общества Красного Креста. Его сын Николай свой первый офицерский чин получил в январе 1917 г. после службы и гвардейской кавалерии и экзамена в Николаевском кавалерийском училище. Интересен факт личной переписки Обер-гофмейстерины Е. А. Нарышкиной с находившейся в уральской ссылке Императрицей Александрой Федоровной. В одном из писем она сожалеет, что по возрасту и состоянию здоровья не смогла сопровождать на Урал Августейшую Семью.

После октябрьского переворота большевиков Дмитрий Николаевич Татищев вместе с сыном Николаем был заключен в Петропавловскую крепость. Помощь им пришла с совершенно неожиданной стороны, после ходатайства к Л. Ф. Керенскому. День второго ареста графов Татищевых, уже летом 1918 года, совпал с известием о гибели Царской Семьи. Из этих же писем известно, что во время второго ареста отец и сын недолго пробыли вместе, но затем сын в январе 1919 г. был освобожден, а отец переведен в Бутырскую тюрьму и расстрелян там в сентябре 1919 г. по причине «необходимости разгрузки» тюрьмы. Вскоре сын Николай, изменив фамилию на Ларищева, записывается добровольцем в охранные части Красной армии и попадает в Брянск, откуда сумел перейти на сторону Белой армии. У белых он служил вместе с Диди Нарышкиным в Донской казачьей дивизии ген. Топоркова, с которой участвовал в должности командира конного пулеметного взвода в наступлении на Москву и затем в отхода в Крым. Из писем известно о его тяжелом ранении, лечении в Крыму и возвращении в свой полк, в составе которого он воевал в Крыму и эвакуировался через Константинополь в Сербию. Последнее военное письмо от 17 марта 1922 г. сообщает о прохождении им службы в казармах на станции Валкань в должности штабс-ротмистра. В более поздней переписке Николай Дмитриевич не переставал удивляться своему счастливому везению в боях, т. к. за время нахождения на фронтах с 1916 по 1921 г. он был трижды ранен, и под ним было убито 12 лошадей. Также счастливо окончилась для него поездка в Тобольск в начале 1918 г. вместе с группой офицеров, пытавшихся освободить из заточения Царскую Семью.

Из семейной переписки известны и некоторые дополнительные обстоятельства личной жизни самой Ирины Дмитриевны, пропущенные или вскользь упомянутые в ее собственных мемуарах. Так, становятся очевидными неимоверные старания Ирины Дмитриевны в 1918—1919 гг. по сбору и отправке в тюрьму продуктовых передач для помощи отцу и брату. Затем только в письмах она говорит о своих тюремных страданиях на Лубянке в 1923 и 1924 гг., когда не удались попытки обвинения ее следственными органами ЧК во взяточничестве и шпионаже. Эти жизненные испытания закончились для нее весьма благополучно, т. к. в ссылке в Перми она познакоми-

лась с князем Николаем Дмитриевичем Голицыным, за которого вышла замуж в 1925 году. У супругов вскоре появились дети, жизнь была очень тяжелой в материальном отношении, и семья смогла пережить трудности ссылки во многом благодаря помощи от заграничных родственников. Супружеская чета князей Голицыных сумела получить разрешение на эмиграцию в Германию. Благодаря инициативе родственников, уже находившихся в Европе, им оказал необходимую помощь тогдашний президент Германии Гинденбург, сын которого был женат на представительнице дальней ветви рода Голицыных. Причем Гинденбургу пришлось обратиться с ходатайством к самому И. В. Сталину, который ради сохранения хороших отношений с Германией не решился на отказ^*. После кратковременного пребывания в Германии Голицыны перебрались Англию, где и проживают до настоящего времени.

Княгиня Ирина Дмитриевна на опыте своей многотрудной жизни уверилась, что в жизни не бывает случайных совпадений, что все происходит по Божьему Промыслу. После ее чудесного избавления из Советского Союза она не переставала благодарить Бога за Его милость.

Еще в юношестве, в Ярославле, когда ее мать была тяжело больна, Ирина Дмитриевна дала обет Богу — если мать выздоровеет, то она совершит паломничество в Иерусалим и зажжет там благодарственную свечу. Жизнь сложилась так, что она долго не могла исполнить своего обещания, и это ее очень расстраивало. В 1962 году неожиданно появилась возможность поехать в Иерусалим. После этого она ежегодно совершала паломничества в Святую землю и побывала там в общей сложности 20 раз. В Хевроне Ирина Дмитриевна познакомилась с прозорливым иеромонахом, который весьма точно описал нее перипетии ее жизни. В беседах о судьбах России старец \казал, что многие представители высшей элиты Российской империи несут значительную долю вины за то, что случилось со страной. Ирина Дмитриевна глубоко восприняла эту мысль и всегда предпочитала духовное общение светскому, хотя ее личной вины в бедах России, конечно же, не было. В определенной степени именно это побудило ее начать составле-

ние воспоминаний о жизни в дореволюционной и послереволюционной России.

Автор этих мемуаров, княгиня Ирина Дмтриевна Голицына закончила свой нелегкий жизненный путь в 1983 году, и ее прах покоится на кладбище New Chiswick в Западном Лондоне. До конца своих дней она так и не побывала в России. Однако сегодня в Москве проживают дне ее внучки и восемь правнуков.

Читателю следует учесть, что княгине И. Д. Голицыной пришлось составлять свои мемуары уже в эмиграции, после смерти супруга и восстанавливать события большой давности по памяти, а это неизбежно приводит к некоторым неточностям и весьма приблизительным оценкам. Однако эти недочеты не лишают мемуары княгини Ирины Дмитриевны очевидной научной, исторической и познавательной ценности.

А. М. Хитров