Испания при Франко

 

Хаджи Мансуров был в Испании. Потом я читала у Хемингуэя. Наши хотели использовать эту борьбу, которая происходила в Испании, чтобы захватить ее в свои руки. Там с одной стороны были коммунисты, с другой - анархисты. Анархисты же не пойдут за нас. Поэтому устроили распрю, во время гражданской войны - стреляют, сажают в тюрьму. По ком звонит колокол? По своим! Коммунисты стреляют в анархистов, анархисты в коммунистов. У нас это выброшено. Осталось только в рукописи и в европейских изданиях.

Рассказывала Пинар, ее приводил ко мне Толя Агамиров. Пинар ездила в Испанию при Франко. Сюда она попала, когда вывозили испанских детей. Они обрусели, но все же говорили по-испански. Ее отец, член ЦК испанской компартии, уцелел и сумел удрать после победы Франко.

Она рассказывала о своей поездке в Испанию. Франко сказал, что, мол, там тысячи детей есть испанских, так пусть едут, если хотят, я ничего против не имею. Кто хочет, пусть просто приедет к своим родственни-

 

кам. Поехали очень многие. Она - член КПСС, работник радиокомитета, и пожалуйста, ей дают испанскую визу. Приехала. Полно родственников в Испании. Есть адвокаты, учителя, рабочие, крестьяне. Поехала к адвокату в Мадрид, на другой день является полицейский чиновник.

- Вы член компартии Советского Союза?

- Да.

- Если желаете, то, пожалуйста, живите, но дайте подписку, что не будете заниматься политической деятельностью.

Больше никого не видела. Объехала всю Испанию, побывала в городах, деревнях. Испания при Франко была цветущей страной. Очень высокий жизненный уровень. Была ли я у преподавателей, рабочих или крестьян - они благоденствовали. Во-первых, Испания не участвовала в войне, ничего не потеряла, а выиграла, потому что туда стекались капиталы. Туда, где можно было работать. Кроме того, он создал всестороннюю сеть туризма - гостиницы, транспорт, рестораны. Я привезла оттуда два сундука, все родственники мне все давали, хватит, наверное, на всю жизнь. И я могла остаться, многие остались. Я не осталась, потому что отец тут.

Теперь она, наверное, там, лет пятнадцать назад это было. Когда Франко умер, компартию легализовали, все вернулись. А здесь по редакциям обыски, нет ли самиздата.

Про отца рассказывала. Его послали поработать на Кубу, поскольку знает испанский язык. Он проклял эту Кубу, никто не хочет работать. Режим мерзкий, палаческий, сплошное НКВД. Голод, карточки. Это остров, кругом океан, полный рыбы - у них нет рыбы. Пальмы растут, плоды полные масла - масла нет, никто не собирает. Они падают на землю - и с земли не собирают, чтобы хоть свиней кормить.

В Баку рассказывал один директор, который тоже там был. Митинг малиновых беретов, все должны прийти в малиновых беретах. Представление! все собираются, он приходит, ораторствует, спрашивает толпу, ему отвечают. Из толпы спрашивают - он отвечает. Так часов пять. Потом в следующий раз митинг голубых беретов. Все озабочены, где достать.

Когда США открыли ворота, сто тысяч убежали на скорлупках через океан. Но потом США закрыли ворота. Лучше бы мексиканцев сто тысяч приняли - они работяги, а эти бездельники.