Глава 2.

Ровесник Октября.

 

В Восточной Сибири строилась самая большая железная дорога от отрогов Саянских гор до великой реки Лена и далее, пересекая ее, до озера Байкал и еще дальше до Амура...

 

Шел март месяц март, хорошо прогревало солнце, и в середине дня с крыш лагерных бараков закапали капли от тающего снега. День воскресный, в лагере заключенные отдыхали. Илья сидел на завалинке барака, слушал щебетанье воробьев, а на душе была ноющая скука, вспомнились дни работы на Магнитострое... Тринадцатилетний паренек пришел пешком на Магнитку из деревни. Шесть верст шел босиком по степной пыльной дороге. Через ковыльную степь шагал он от кургана до кургана, там где степной простор Южного Урала переходит в Уральские горы. Гам среди степных холмов, на берегу реки Урал видна невысокая продолговатая гора Магнитная.

Между двух казачьих поселков, поселка Магнитное и Средне-Уральское заложено начало великой стройки Магнитостроя.

В Магнитострое Илье повезло, встретился с бывшим своим завучем Ш.К.М., который на стройке работал директором школы Стройуча. Его приняли учиться в группу арматурщиков. Илья на практике работал на заготовительном участке. В его детских руках создавались уты, прогоны, хомуты, детали для будущего каркаса балок и колонн, из которых возводили стены первого мартеновского цеха. В последствии Ильюша радовался со всеми строителями Магнитостроя пуску первой доменной печи и первого мартеновского цеха.

Заработал Магнитогорский металлургический комбинат имени В.И. Ленина, и Илья стал рабочим основного механического цеха, потом паросилового цеха, куда он пришел уже комсомольцем. Перевели его в паросиловой цех по путевке горкомакосполкома г. Магнитогорска. Работа очень ответственная — ремонт паровых котлов.

...По норме отпущенного времени на ремонт одного котла сорок пять календарных дней. «Надо сделать за восемь дней», — сказал бригадир Евтушенко. И работа закипела. Илья работал в ночную смену на притирке клапанов вентилей высокого давления. Опрессовал последний вентиль и облегченно вздохнул. Посмотрел на часы — было пять часов утра. И увидел, как из пароуформенной вышел человек в сопровождении начальника смены. Невысокого роста, коренастый, с закругленными усами в простеньком костюме, а шевелюры кудрявые. Видно же так случиться, что ему дорогу пересекла женщина с совком в руке, босая - на ногах ничего не было. Невысокий, мягким голосом с кавказским акцентом, поинтересовался:

— Почему женщина ходит босиком?

— А мне так удобно...

А он продолжал расспрашивать, большая ли семья, велика ли

 

зарплата, и что-то пометил в блокноте. А потом заинтересовался у рабочих зольщиков, почему насухо удаляют шлак, и всегда ли работают в пыльном чаду. И тоже интересовался о семьях, о зарплате. Дошла очередь до Ильи: сколько лет, почему работает в ночную смену. Все рассказал парень, сколько вентилей отремонтировал за смену, что дневная смена будет готовить котел к пуску. А сейчас дневная бригада спит на полу в кладовой материалов, седьмые сутки не уходили домой. Здесь на завалинке вспомнил Илья ту встречу «с беззаветным Ленинцем, организатором тяжелой промышленности» Серго Орджоникидзе. Сколько он написал ему писем. Илья был уверен, что Серго не оставит его в беде... Видно, не доходили письма. Все время говорил сам себе: «Терпенье и честный труд. Не запятнай честное имя свое».

Начальник ремонтно-механических мастерских Афанасий Афанасиевич позвал к себе Илью через посыльного и сообщил неприятную весть. Экскаватор, отгруженный на трассу строительства железной дороги после ремонта в мастерских, во время перегона по льду через реку Ангара, в устье реки Ока провалился под лед. Надо подготовить технику и технологическую оснастку, чтобы вытащить экскаватор из воды,

От Тайшета до станции Вихаревка домчались быстро, А дальше железной дороги еще не было. Пошли своим ходом на трех тракторах ТГЗ, СГ-65. Один трактор вел Владимир Иванович Ковалев, механик из Узбекистана, на втором был механик из Саратовской области Леонид Федорович Задворнов, замыкал колонну Иван Иванович Будко из Полтавщины. Илья среди них был самый молодой, но именно ему поручено руководить работами по спасению экскаватора.

Три дня ушло на устройство системы блоков и якорей. Надо лезть в воду и зацепить трос за полуоси экскаватора. Но никто не решался на холодное купание. Первым решился Илья. Под водой сковало все тело, перехватило дыхание...

Цепляясь за кабину, вынырнул, вдохнул воздуха, и, хоть, казалось, нет сил, нырнул, опустился ниже тележки гусениц, перетянул веревку через полуоси, зацепил ее за пояс, и для страховки взял конец веревки в зубы. Что было дальше, не помнит. Его вытащили, растерли спиртом, завернули в тулуп и положили около костра. Часа через четыре пришел в себя, и первое что увидел — экскаватор на берегу...

Также светило солнце, также щебетали воробьи на наличниках Братского острога. Звонко падали капельки воды тающего снега. Но скука и ноющая тоска были в думах Ильи. Давила незаслуженная обида.

 

У ровесника Октября, воспитанника Магнитогорского комсомола теперь не было ни комсомольского билета, ни паспорта, а заменял их формуляр заключенного.