ЗИМА НА БЫЛИНЕ

Сначала нас поместили в одно из больших помещений барака, где нас было более двадцати человек. Наш барак напоминал ласточкино гнездо, слепленное из глины. Во время больших дождей крыша на одном краю барака провалилась, и глиняная жижа лилась на голову. Пришлось несколько раз ее чинить. Стены были толстые и холод не пропускали. Даже двери были плотными, зато окна были без стекол. Вместо стекол были вделаны белые простыни, поэтому в помещениях царила полутьма.

В середине комнаты стояла большая русская печь. Мы спали на деревянных нарах. Столов и стульев, естественно, не бьет о. На удивление, даже баня была построена на берегу реки. От голода и нечистоты в белье завелись вши. Мы выно-

сили на ночь белье на мороз, но, когда стали пропадать вещи, мы перестали их выносить.

Из-за нехватки дров мы топили баню только раз в две недели. Однажды нас отправили на работу. С другого берега реки нужно было носить балки для строительства ледника. Была установлена норма, по которой нам выдавали хлеб. В обед мы спешили в барак, где была организована выдача супа. Его варили на кухне у барака. На самом деле супом это нельзя было назвать. Это были теплые ополоски с кусочками рыбы. Сначала в котле варили рыбу, а затем этот бульон заваривали мукой. Продуктовая дневная норма на человека - пятьдесят граммов муки.

Чтобы получить этот суп, нужно было выстоять длинную очередь на улице у дверей кухни. На таком питании мы прожили три месяца.

В большом барачном помещении меня ночью обворовали. Украли оставшиеся у меня золотые драгоценности и лучшую одежду; все это позднее было продано.

Наш руководитель нашел нам новое занятие. На другом берегу реки стояла вытащенная из глубины старая баржа. Она была построена из крепкого дерева и сбита большими гвоздями. Начальству понадобились гвозди, и нам велели их из баржи достать. Щипцами вытащить их было невозможно, а баржу расколоть им не пришло в голову, поэтому они надумали баржу сжечь, чтобы добраться до гвоздей. Дам велели из лесу принести дрова, уложить их около баржи и поджечь. Поблизости не было большого леса, и дрова здесь были большой редкостью. Дрова, которые нам сейчас велели нести к барже, мы собирали осенью по воскресеньям и сложили в поленницы, чтобы зимой отапливаться. Теперь все наши старания пошли прахом из-за старых гвоздей, которые, обгорев, все равно ни для чего не были пригодны. Нам же зимой нечем было топить.

Когда мы отказались нести эти дрова, начальник сказал, что нам не дадут хлеба и супа. Один день мы просидели в комнате, но голод взял верх, и мы были вынуждены работать. И тут была установлена норма', сколько каждому перенести

дров. С этим делом мы провозились целый месяц, пока все дрова не были сожжены и гвозди добыты.

Приехали русские вязальщики корзин. Им нужно было помещение, поэтому нас из большой комнаты перевели в меньшую, где нас было одиннадцать человек. Здесь было лучше. Стоял уже декабрь. Мороз крепчал с каждым днем. Дрова достать было очень трудно, и нужно было отправляться очень далеко, чтобы их найти. Принеся, мы укладывали их у дверей нашей комнаты, но другие ночью все дрова крали.

Каждое утро, в семь часов, нас будил колокол. Колоколом служил подвешенный к столбу лемех плуга. Звонили так же к обеду.