ГЛАВА 1. РОДИТЕЛИ И РОДОСЛОВИЕ ОТЦА СЕРГИЯ

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ СИДОРОВ. КНЯЖНА АНАСТАСИЯ НИКОЛАЕВНА КАВКАСИДЗЕ

Родители отца Сергия принадлежали к сословиям, далеким друг от друга: отец был из разночинной среды, мать - из древнего княжеского рода, ведущего начало от грузинских царей. Соединила этих двух людей свойственная им обоим высокая духовность - то качество душевное, что унаследовал в полной мере сын их Сергей.

Отец будущего священника Сергия, Алексей Михайлович, был сыном чиновника Михаила Алексеевича Сидорова, служившего в Петербурге по почтовому ведомству. Михаил Алексеевич был прекрасным работником, инициативным и деятельным; ему, по семейному преданию, принадлежит идея отправки почтовой корреспонденции в виде бандеролей. Но перед тем как подать заявление на патент, Михаил Алексеевич поделился своим замыслом с приятелем и сослуживцем, который поспешил опередить его и таким образом присвоил или попросту украл это изобретение. История с патентом так подействовала на Михаила Алексеевича, что он бросил прекрасную службу и петербургскую квартиру и перевелся начальником почты в подмосковный город Подольск, а потом в Москву. Семья у него была большая, шесть человек детей, денег всегда не хватало. После его смерти вдова Александра Константиновна, урожденная Гагарина, осталась совершенно без средств. Ей назначили маленькую пенсию, а детей стали обучать на казенный счет; в это время Алексей Михайлович учился в последнем классе гимназии.

Александра Константиновна вела свой род от рыбаков-поморов Архангельской губернии. Сохранилась одна из последних ее фотографий, где она сидит окруженная своими уже взрослыми детьми: это сыновья Алексей, Михаил и Александр, дочери Мария, Олимпиада и Елизавета. -Небольшая, худенькая, севернорусского типа женщина, с живыми, решительными и немного грустными глазами. Ее окружают хорошо одетые, такие ладные дети; все они, кроме младшего, Александра, уже были пристроены в жизни, получили образование. Видно, что вся жизнь этой матери в ее детях. Александра Константиновна скончалась

вскоре после того, как был сделан этот снимок, в феврале 1895 года. На более ранней фотографии (шестидесятых годов) ее решительность и даже некоторая жесткость видна яснее: твердо сжатые губы, острые скулы и пронизывающий взгляд небольших, глубоко сидящих глаз; поднимать детей ей приходилось одной.

Как познакомился Алексей Михайлович Сидоров с княжной Анастасией Кавкасидзе? Знакомство это произошло в Курской губернии, у князей Вадбольских, соседей по имению и друзей семьи Кавкасидзе, куда была приглашена сестра Алексея Михайловича Мария Михайловна для подготовки детей в гимназию. Мария Михайловна тогда училась на Высших женских курсах в Москве.

Затем, уже в Москве, Алексей Михайлович Сидоров стал бывать в квартире князей Кавкасидзе, людей небогатых, но гостеприимных, где собиралось интересное и веселое общество. Княжна Анастасия была удивительно обаятельным человеком, веселым, доброжелательным и на редкость тактичным. Вечерами музицировали, часто ставили любительские спектакли. Вот тут-то и проявились актерские способности Алексея Михайловича: он великолепно декламировал, играл главные роли, и очень успешно. Скоро он стал одним из постоянных гостей семьи Кавкасидзе, а в 1888 году женился на княжне Анастасии. В ту пору Алексей Михайлович был еще студентом Московского университета, готовился стать юристом. На фотографии этого времени он выглядит очень привлекательным: хорошее русское лицо с правильными чертами, открытый и добрый взгляд. И даже в то время, которое нам сейчас представляется подернутым некой романтической дымкой, он выделялся среди своих сверстников возвышенными взглядами, верою в осуществление идеальных надежд, в победу разума. Таким идеалистом Алексей Михайлович и остался до конца жизни. Некоторых, даже близких его, это раздражало, но только не жену. Именно за эти романтические мечтания полюбила она студента, не имевшего никакого состояния, да еще обремененного бедной родней. «Поэтичность и чистота Алеши очаровали меня», -говорила впоследствии своим близким Анастасия Николаевна. Стоит взглянуть на портрет ее... Мягкая полуулыбка, большие темные, немного печальные, проникновенные грузинские глаза. Да, грузинских черт много было в облике княжны Анастасии, хотя от прадеда-грузина князя Мельхиседека Кавкасидзе отделяло ее целых три поколения. Но не только во внешности, а и в характере многие черты унаследовала княжна от своих далеких грузинских предков. Унаследовал эти черты и сын ее, Сергей. Более того, он гордился древним родом своей матери, чтил его, изучал его историю.

О детстве княжны Анастасии пишет в своих воспоминаниях сестра Сергея Алексеевича Ольга Алексеевна. «Княжна Анастасия росла худенькой высокой девочкой с огромными темными глазами. Никаких детских радостей, никакого беззаботного детства у нее не было. Ее, как и всех остальных детей, воспитывала бабушка, старая княгиня Анастасия Васильевна. К ней была приставлена тоже старая мадемуазель, швейцарка или француженка, которая муштровала девочку с утра до вечера. Бегать Настеньке не разрешалось („фи, помни, что ты княжна"). Гулять ее выводили только в сад, а саду семьи Кавкасидзе был небольшой. К отцу дети приходили только утром здороваться и вечером прощаться. Отец, князь Николай Семенович, был пугалом для детей., Je dirai au prince, votre pere"^[1], - все время повторяла мадемуазель. Настенька была необычайно способным ребенком. Она очень быстро усвоила все, что ей могла дать мадемуазель. Настеньке было лет тринадцать-четырнадцать, а жажда учиться дальше была все сильнее и сильнее. Она своими мечтами делилась с матерью, Ольгой Павловной, но та не знала, чем помочь.

Дом николаевский представлял собой длинное одноэтажное здание с крыльцом с колоннами во двор. По краям дома выступали две полукруглых комнаты с фонарями. Правая комната была библиотека, где до позднего вечера в вольтеровском кресле сидел и читал отец, а левая - комната Настеньки, где эта девочка также сидела до позднего вечера и читала все, что попадется под руку. Однажды в Николаевку приехала знакомая семьи Кавкасидзе, служившая воспитательницей в Киевском институте благородных девиц. Ольга Павловна поделилась с ней мечтами о продолжении образования Настеньки. Было решено, что Настенька пойдет просить отца отпустить ее учиться в институт. Со страхом вошла Настенька к отцу в библиотеку и сбивчиво стала просить отца позволить ей поступить в институт. Отец очень похвалил дочь и сказал, что всегда радуется, когда его дети стремятся к знаниям. В ту же осень Настеньку отвезли в Киев, где ее приняли в пятый класс Института благородных девиц. Настеньке ничего не стоило учиться. Она одинаково усваивала все предметы: языки, литературу и математику; у нее были какие-то особенные, всеобъемлющие способности. Кончила она институт первой, и ей должны были дать шифр (это была наивысшая награда), но так как она училась в институте только с пятого класса, то дали ей большую золотую медаль».

Анастасия Николаевна более остальных детей приняла от матери своей Ольги Павловны заветы православия. Она часто ходила в цер-

ковь, знала наизусть «двенадцать евангелий». Благожелательное отношение и доверие ко всем людям были ей особенно свойственны. «Даже у разбойников есть хорошие черты», - говорила Анастасия Николаевна своим близким. Анастасия Николаевна умерла очень рано, тридцати пяти лет, и не осталось после нее ни писем, ни ее воспоминаний. Только из рассказов и записок ее дочери Ольги Алексеевны можно было получить представление об Анастасии Николаевне как о человеке необычайно одаренном и умном. Когда муж ее, Алексей Михайлович, по занятости своей не успевал выполнить университетские задания, она неизменно помогала ему. Анастасия Николаевна не выделялась, как сестра ее Варвара Николаевна, исключительными способностями в области искусства, но она была духовно богатым и чистым человеком, возле которого всем становилось легко.

Сережа лишился матери еще в младенчестве, но рассказы о ней, воспоминания отца и тетушки воссоздали для него прекрасный облик Анастасии Николаевны. А изучение жизни предков по материнской линии оказало серьезное влияние на многие устремления его души. Среди князей Кавкасидзе были глубоко религиозные люди, такие, как прадед Сергея Алексеевича князь Ефрем, который оставил свою семью и ушел странником по святым местам, и такие, как бабушка Сергея Алексеевича Ольга Павловна, праведница, отдавшая жизнь свою служению людям ради Христа. Сергей Алексеевич написал очерк «История рода князей Кавкасидзе», я привожу здесь вкратце некоторые сведения из него.