- 312 -

Гулаговская Атлантида, которая погрузилась в океан забвения

 

Мы прошли по следам судеб нескольких десятков декабристок и верных жен британских подданных. Их было гораздо больше и в самой Воркуте, и на всех островах «Архипелага ГУЛАГ». Но о них почему-то забыли... А если выразиться более точно, их почему-то не заметили. Хотя декабристок XIX века заметили, о них пишут, это явление изучают. Декабристки XX века совершили не меньший гражданский подвиг, но их почему-то не заметили...

Когда-то Анна Ахматова в разговоре с Анатолием Найманом затронула тему жен, отказавшихся от своих репрессированных мужей. Речь шла о женах артиста Н.: «Три года, когда Н. был заслуженным, она была счастлива. Она была задумана как жена заслуженного артиста. Потом ему дали народного, она растворилась в небытии. Ее место заняла другая, приспособленная быть женою народного артиста. Потом Н. оклеветали, посадили, сняли с него звание и он остался один. На эту роль дамы не нашлось», - жестко проговорила Ахматова.

 

- 313 -

Позвольте не согласиться с уважаемой Анной Андреевной, если это явление попытаться рассмотреть более широко. Находились, находились подвижницы и на «эту роль»! Но кто теперь скажет, сколько их было, кто назовет их имена? Если писать трактаты о заключенных смогут и будущие исследователи, вооружившись следственными и лагерными делами, то для исследования такого неизученного явления, как «декабристки эпохи сталинизма», нужны живые источники информации. Мы смогли описать приведенные выше судьбы только на основе личного знакомства с декабристками или с их детьми и близкими. А таких «живых источников информации» становится все меньше. «Нас не то чтобы мало осталось, нас почти уже нет...». Явление под названием «Декабристки XX века» - это «Атлантида, которая опустилась на дно океана забвения».

Может быть социологи, психологи и историки репрессий когда-нибудь заинтересуются этой проблемой? Когда вымрут окончательно все «живые источники информации» и никто не сможет сказать ни одного слова - а что же такое это было? Зная наши нравы и обычаи, можно представить себе и такой ответ: ничего не было, никаких декабристок не было, все это придумали, чтобы опорочить историю нашей великой страны, и, вообще, хватит о репрессиях, надоело! И о «детях ГУЛАГа» тоже надоело? Репрессии - это гигантская липкая паутина, которая затянула в свою сеть не только тех, кто оказался за колючей проволокой, но и их детей, жен, родственников, знакомых. Все задыхались, все погибали, если не физически, то нравственно! Попытаемся на основе собранных данных сделать некоторые обобщения и выводы. (Данных, к сожалению, не очень много. Говоря по научному: мы имеем выборку из генеральной совокупности в объеме сорока единиц).

Кто знает и помнит, что представляло собой наше тоталитарное государство, в котором царила атмосфера страха и раболепия, наверное, согласится с моей оценкой: декабристки совершили гражданский подвиг, оказали духовное сопротивление тоталитаризму, осмелившись действовать «вопреки». В каких же случаях они могли приехать на холодную окраину земли к своему мужу? Если отвечать однозначно - после его освобождения. Как правило, освобожденным политузникам не давали права выезда (или ограничивали это право), они не могли вернуться домой и для воссоединения семьи: жена приезжала к мужу. Но здесь существовали свои «тонкости». Мы не станем давать однозначный ответ, а построим неболь-

 

- 314 -

шую классификационную схему из пяти ситуаций.

Муж освободился без права выезда. Эта ситуация встречается наиболее часто, ее можно назвать стандартной. Срок заключения истек, права выезда нет, мужа переводят на поселковое положение, разрешено вызвать семью, если она готова разделить с ним полусвободное существование. По терминологии 1930-х гг., муж переводился на положение колонизованного. Идея колонизации исходила от Г.Г.Ягоды, когда он в 1930 г. был зампредом ОГПУ. Ее поддержал начальник управления лагерей ОГПУ Л.И.Коган. В нашей «выборке» эта ситуация имела место неоднократно, начиная от первых декабристок-химиков. Таким образом прибыли на Воркуту Коровина, Чичикова, ухтинские декабристки и многие другие.

Виктория Димитрова (Колыбина) в своих воспоминаниях описывает, как ее мать, неграмотная крестьянка из Архангельской области, приехала к мужу с пятью (!) детьми. Иван Афанасьевич Колыбин с 1933 по 1938 г. находился в заключении в Ухтпечлаге. В 1938 г. его колонизовали и разрешили вызвать семью. Жена, Анастасия Григорьевна, проживала в деревне с пятью детьми в ужасающем положении, но до момента колонизации мужа не имела никакой возможности приехать к нему. Только после его колонизации приехала вся многодетная семья и поселилась на Водном промысле. Мы не раз обращали внимание на транспортные трудности тех лет. Можно себе представить, какой крестный путь совершила эта женщина, имея на руках пятерых детей! Дети провели на Водном все свои школьные годы.

Муж заключенный, но его вывели из зоны. Эта ситуация уже нарушает однозначность ответа на поставленный вопрос. Дело в том, что колонизационная идея Г.Г.Ягоды распространялась не только на узников, окончивших срок своего заключения. Ягода предложил вывести на положение колонизованных и часть заключенных, дать им «вольную», сохранив за ними жесткий контроль. В случае провинности или в случае ужесточения режима эти «колонисты» опять загонялись в зоны. Оправдывалась эта колонизационная идея экономическими соображениями: «колонисты» сами построят себе дома, проведут дороги, возведут школы и клубы, будут обрабатывать свои огороды (все это в нерабочее время), а со временем смогут и жить за свой счет! Все это принесет ГУЛАГу огромный экономический эффект!

«Колонистам» разрешалось вызывать семью или вступать в но-

 

- 315 -

вый брак, хотя они оставались по сути зэками, срок их заключения еще не истек. Поселки-колонии строились в непосредственной близости от зон, где находились неколонизованные зэки, чтобы обеспечить жесткий контроль за поведением, бытом и трудом колонизованных.

На предыдущих страницах можно найти соответствующие примеры: Штединг, Нетушил, Войновская-Кригер, Кулевская. В этой ситуации были свои плюсы и минусы. С одной стороны - большое счастье воссоединиться семье, хотя глава семьи еще в статусе заключенного. С другой стороны, положение колонизованных отличалось крайней неустойчивостью: при усилении режима их подвергали деколонизации и опять загоняли в зоны, а семье приказывали в 24 часа покинуть колонию. Так случалось у Штедингов, Нетушилов и Кулевских.

После расстрела Ягоды и его окружения скончалась и идея колонизации Севера, термин «колонизованный» ушел из употребления. В мою бытность на Воркуте (с 1944 по 1959 г.) я понятия не имела, что означает «колонизованный», я ни от кого не слышала этого слова.

Муж - пересидчик. Во время войны политзэков не освобождали, а оставляли в зоне «до особого распоряжения». Казалось бы, срок заключения истек, можно вызвать семью, но нет, опять приходилось оставаться в зоне. В редких случаях удавалось добиться у начальника лагеря статуса «условно освобожденный». Тогда пересидчик мог выйти из зоны, поселиться рядом с лагерем, находясь под жестоким контролем режимных органов, и вызвать жену (семью). Такая ситуация рассмотрена у нас на примерах Траубенберга, Бонвеча и др.

Таким образом, нам удалось описать на конкретных примерах все три ситуации, когда декабристкам разрешалось приехать к мужьям. Однако реальная жизнь всегда богаче схематических построений. На практике выяснилось, что имели место «недозволенные ситуации». Оказывается, находились смелые женщины, нарушавшие представления о дозволенности. Дополним нашу классификационную схему еще двумя ситуациями.

Муж заключенный, жена приехала к нему инкогнито. Конкретным примером здесь служит театральная история: приезд на Воркуту актрисы Рутковской к режиссеру Харламову. Они имели разные фамилии и до поры до времени не было известно, что они

 

- 316 -

муж и жена. Когда узнали - приказали Рутковской в 24 часа покинуть Воркуту. Недоброжелатели спасли положение.

Муж заключенный, жена заключенная. Эта ситуация, описанная нами на примере «балерина Попова - виолончелист Брокер» относится к маловероятным событиям. О ней можно сказать: такого просто не могло быть! Но, случилось! И мы поспешим включить ее в нашу схему, еще раз убеждаясь - практика всегда богаче теории! Как теперь часто говорят ученые: «Появление этой неожиданной находки коренным образом изменило устоявшееся представление о...».

После некоторого прояснения вопроса, кто и каким образом мог стать «декабристкой XX века», перейдем к обсуждению этого явления с разных точек зрения: нравственной, моральной, социальной, культурно-просветительной, производственной и др.

Появление декабристок на островах «Архипелага ГУЛАГ» трудно переоценить. Своей добротой, стремлением помочь и облегчить жизнь они смягчали зловещую атмосферу лагерного и окололагерного пространства. Они помогли выжить не только своим мужьям, но и многим другим заключенным. Они оказались спасительным мостиком между узниками и высоким лагерным начальством. Например, статус условно освобожденного часто получали после походов декабристок к начальству концлагеря. Иногда им удавалось добиться у лагерной администрации облегчения лагерного режима. С их приездом восстанавливалась семья, дети приобретали отца. Если учесть, сколько в нашей стране было репрессованных (а их были миллионы!), то декабристки помогали сохранить семью как ячейку общества. Это очень важно с социальной точки зрения.

Насколько нам известно, декабристки вели себя очень мужественно, не теряли чувства оптимизма, несмотря на все то, что им пришлось вынести, через что пройти. Оставаться Человеком вопреки всему! - это девиз декабристок, их мужей и их детей.

Будучи людьми образованными (многие имели высшее образование), они внесли значительный вклад в освоение Севера. Декабристки стали основателями химической службы Заполярья. Их мужья и они создали «северную медицину» и здравоохранение в целом в глухих и малообжитых районах таежной Ухты и заполярной Воркуты. Они трудились на ниве образования, вели культурно-просветительную работу, трудились на разных производствах.

Дети декабристок, в сущности, были детьми ГУЛАГа, хотя и не жили непосредственно в запроволочном мире, т.е. в зоне. Но им

 

- 317 -

пришлось свое детство и юность провести в окололагерном пространстве, рядом с вохрой, они наблюдали этапы, слышали постоянные угрозы - «шаг влево, шаг вправо считается побегом, конвой стреляет без предупреждения!» Многие дети проникали в зоны и там проводили свое время. Им просто некуда было деться: поселок, где жили вольные, мал по размеру и неинтересен (все уже в нем обследовано и изучено), а зона огромная, в нее поступают новые и новые этапы, люди очень разные - совсем другой объект для наблюдений!

Большинство учителей в поселковых школах были заключенными, имеющими пропуска для выхода из зоны. Руководителями кружков в школах и домах пионеров также были заключенные. О театрах и говорить не приходится! Таким образом, на воспитание окололагерных детей, на формирование их личностей именно зэки оказывали огромное влияние.

Дети декабристок постоянно испытывали дискриминацию как дети «врагов народа». Это сказывалось при поступлении в вузы, в продвижении по служебной лестнице. Многим хватало мужества ПРЕОДОЛЕТЬ, остаться Человеком вопреки всему, что делает честь как детям, так и их родителям. Но сколько пришлось перенести страданий и унижений! Сколько судеб искалечено! Сколько погибло!

Я пишу о том, что мне пришлось непосредственно наблюдать. Но проблему «Дети ГУЛАГа» конечно же, нужно ставить шире, учитывая все зверские акции, проводившиеся тоталитарным государством: раскулачивание, депортации, переселение целых народов, ссылки-высылки... Сколько их было, трудно перечесть! А сколько оказалось разбитых семей, расстрелянных отцов, высланных матерей, обездоленных детей... Сколько? Сколько? Число заключенных и каторжан пытаются установить по следственным и лагерным делам и рассекреченным архивам. В результате появляются статистические данные. На них делается упор. Но специалисты знают: статистика - это одинокий фонарь, стоящий на темной улице, он мало что освещает, но в случае необходимости на него можно опереться.

Можно вспомнить еще один афоризм, касающийся статистики: есть три степени лжи - ложь, наглая ложь и статистика. Дело, однако, не в самих статистических методах, а в подтасовках и корректировках, которые делает человек. Только после этих процедур «результаты обработки статистических данных» выходят в свет. На них и базируются исследования, посвященные ГУЛАГу.

Что же касается других видов репрессий, когда на «субъекты»

 

- 318 -

не заводили досье, то здесь нет и статистических данных. Нет денных о декабристках, нет данных о детях. Эмоциональная реакция понятна - сердце содрогается от ужаса и боли, когда думаешь о погибших детях, их матерях и отцах, об изувеченных судьбах, разбитых надеждах, уничтоженных талантах... Но на вопрос «Сколько?» «Сколько?» - нет ответа. Имена не названы, судьбы не описаны, количественные оценки не получены - ничего нет!

Гулаговская Атлантида быстро ушла на дно океана Забвения.