Полет души над вечной мерзлотой: духовный мир зыков и катээров
Вначале я хотела назвать эту главу только так, как написано в первой части заглавия. Потом подумала: не слишком ли поэтично для сурового лагерного житья-бытья? Появилось дополнение для ясности, о ком пойдет речь. Но не все поймут, кто же это такие - зыки и катээры? Какие-нибудь древние племена из рабовладельческого общества? Совершенно верно, но не древние, а жившие в XX веке. Зыки - устаревшее название племени заключенных. Теперь пишут - зэки. Впрочем, точно объяснить я не могу. Может быть, произношение слова «зыки» характерно для воркутинского диалекта гулаговского языка? Я, как воркутянка-каторжанка, привыкла к зыкам. У нас на Воркуте все так говорили. А, может быть, дело совсем в другом: существовал разговорный старогулаговский язык и во всех лагерях говорили - зыки. Потом появился письменный ново-гулаговский язык и все стали писать - зэки. Кто может внести ясность в этот вопрос? Лингвисты им не занимаются, а племя зыков почти все вымерло.
Сравнительно недавно я испытывала радостное чувство, наткнувшись на знакомое слово «зык». Мне в архиве показали письмо профессора Георгия Леонтьевича Стадникова о воркутинских химиках. В письме есть такая фраза: «Траубенберг был зык». Сразу повеяло Воркутлагом! Зык! Какое звучное и мощное слово! У нас на Воркуте говорили: он - зык, она - зычка, все мы - зыки.
Что же касается катээров, то об этом племени из рабовладельческого общества мало, кто знает. Даже некоторые специалисты по ГУЛАГу порой относят его к зыкам. Обидно ужасно, ведь катээры (каторжане) были самостоятельным племенем, о нем даже отдельные указы выходили. (Обидно потому, что я ведь из катээров!). Существовали катээры на самом нижнем круге гулаговского ада. Почти все они давно вымерли, остались единицы. А «единица - кому она нужна? Голос единицы тоньше писка!» Вот и не дают пищать тем, кто еще остался на этом свете. «Не было катээров, не было! Это клевета и вымысел!» - все еще раздаются голоса защитников
рабовладельческого государства. Не было, так не было, но свидетельства их духовного мира остались, о них и пойдет дальше речь - о стихах и письмах.
На выставке «Между строк» (Сыктывкар, 2004) о «памятниках личного происхождения» говорили:«... письма помогают увидеть другую, неофициальную сторону действительности, которая, как правило, и является «жизнью-историей» для обычного человека. Личностный характер письма дает возможность раскрыть истинное отношение человека к событиям, почувствовать эпоху, проникнуть в человеческое сознание и подсознание, понять духовный мир индивидуальности, ощутить сопричастность человеку недавнего прошлого».
Золотые слова! Они будто бы специально сказаны для этой главы! Мы здесь хотим с помощью стихов и писем показать неофициальную сторону жизни в 1940-1950-е гг.; раскрыть истинное отношение человека (зыков и катээров) к событиям; дать почувствовать читателю ЭПОХУ, о которой он ничего не знает (или забыл); понять духовный мир зыков и катээров (это наша заветная мечта!). Если лагерные стихи и письма помогут читателю ощутить сопричастность человеку недавнего прошлого, значит недаром они хранились в моем архиве более полувека!