Судьба

С ранних лет ты мечтала о счастье,

С ранних лет возрастала в нужде,

Словно кто-то судьбу твою застил

Облаками холодных дождей.

 

Оставалась с пятью малышами

Твоя мать — молодая вдова.

Трудовыми своими грошами

Всех кормила, сама чуть жива.

 

Как умела, ты ей помогала

Все посеять, убрать и сберечь.

Вечерами коптилка мигала,

Скупо теплилась русская печь.

 

Не хватало дровишек зимою,

Стыли стены в саманной избе;

 

В лес ходили вы дружной семьею

И таскали дрова на себе.

 

А в военные трудные годы

Колоски собирали гурьбой,

И случалось, что кнут полевода,

Как гадюка свистел над тобой.

 

Колоски отдавала ему ты,

Закусив от досады губу,

Но ни разу в такие минуты

На свою не роптала судьбу.

 

Только мать твое детское горе

Обливала слезами тайком.

Прели, гнили колосья в просторе,

Правду жизни повергнув ничком.

 

Правда жизни — ее ты не знала

И не думала вовсе о ней.

Мысль одна твое сердце пронзала:

Трудно мамочке бедной моей.

 

Всем нам нужно обуться, одеться,

Все мы взрослые стали.

И вот, Ты поехала с грустью на сердце

По вербовке на торфозавод.

 

Изнурительный труд лошадиный

Лег на хрупкие плечи твои.

Но дышала ты целью единой –

Заработать, собрать для семьи.

 

Ходят в школу два младшеньких брата,

Трудно мамочке с ними одной.

Вот и первая в жизни зарплата,

Ты ее получила весной.

 

Ах, весна! В ту далекую пору

Шел тебе девятнадцатый год,

 

И казалось невинному взору,

Что кругом все для счастья цветет.

 

И невинному сердцу казалось,

Что теперь не напрасно ты ждешь

Алым светом сияющий парус,

Под который ты гордо взойдешь.

 

О, была ты, конечно, довольна

Исполненья прекрасных надежд:

Светлолица, стройна и спокойна,

Ты цвела средь порочных невежд.

 

Ты цвела, как колючая роза,

Недоступная дерзким рукам.

И порою жемчужили слезы

По твоим лепестковым щекам.

 

Ты скучала по маме, по братцам.

Как они там, родные, живут?

Ах, скорей бы, скорей рассчитаться

Да в родимый вернуться уют!

 

Ты сезон отработала честно

И уже пред самой зимой,

Точно Золушка в сказке чудесной,

Вся в обновках примчалась домой.

 

Но не блеском нарядов цветастых –

Красотой ты затмила подруг.

Вечерами парнишек глазастых

Удивлять выходила на круг.

 

Как весенний ручей серебристый,

Под гармошку твой голос звенел.

Любовались тобой гармонисты,

Кто-то даже посватать хотел.

 

Ты не слушала пылких признаний,

Не спешила навстречу любви,

 

Словно знала, что кто-то в тумане

Ходит, ищет объятья твои...

 

Неприглядный, усталый, печальный,

Он к порогу пришел твоему.

Ты взглянула и с робостью тайной

Уронила ресниц бахрому.

 

Дескать, кто ты? Тебя я не знаю,

Не встречала в округе моей.

Может быть, из далекого края

Ты сбежал от жены и детей?

 

Странным парень тебе показался:

Незнакомый, вдруг сватать пришел!

В тот же день разговор состоялся,

А под ночь все уселись за стол.

 

Как ни против была твоя мама,

Ты как будто в туманном бреду

Повторяла ей твердо и прямо:

"Все равно за него я пойду".

 

Чудо-девушка! Как ты решилась?

Почему не раздумала вдруг?

Вся деревня тогда всполошилась,

Только было и слышно вокруг:

 

"Он приданого вовсе не просит,

Может, глупый, а может, хитрец:

Увезет он ее да и бросит.

Был бы жив ее бедный отец..."

 

Что ж, потом вы про все вспоминали

На серебряной свадьбе своей,

И бокалы с вином поднимали

За любовь и за счастье детей.

 

Было все, было горько и сладко:

Жизнь прожить — не по полю пройти.

Оттого наше счастье и кратко,

Что его мы не ценим в пути.

 

Даль подернулась мглистым туманом,

Все померкло, поблекло вокруг:

Словно розу морозом нежданным,

Поразил тебя страшный недуг.

 

Он схватил тебя цепко и больно,

Ты страдала, кусая губу,

Но ни разу в постельной неволе

На свою не роптала судьбу.

 

Каждый день ты одно повторяла:

"Я окрепну, я встану, поверь"

И, стоная, слезу проливала,

Когда все уходили за дверь.

 

Может, сердце твое понимало,

Что последний денек не далек.

Как свеча, твоя жизнь догорала,

Все слабея мерцал огонек.

 

Но в какой-то сверхсильной надежде

Ты надежду дарила и нам

И советы давала, как прежде,

По домашним текущим делам.

 

Ах, как жить ты хотела, родная,

Для детей, для малышек-внучат!..

Над тобою росу осыпая,

Молодые деревца шумят.

 

Плачет мать, наклонясь к изголовью,

Плачут сестры и дети твои,

Плачет тот, кто когда-то любовью

Наполнял твои скромные дни.

 

Унесла ты с собой его счастье

И назад никогда не вернешь.

Человек над судьбою не властен,

От судьбы никуда не уйдешь.

 

4-21 августа 1986 г.

Никифоровка