Иго-иго-го!

Лошадей табун пасется

В поле далеко.

Звонко ржанье раздается:

Иго-иго-го!

 

Пастушок-зэкашка дремлет

У костра и вдруг

За спиной своею внемлет:

"Слушай, бедный друг..."

 

Оглянулся - мерин старый

Перед ним стоит.

Мерин тощий и поджарый

Грустно говорит:

 

"Память радости и горя

Есть у лошадей.

Наши предки на просторе

Жили без людей.

 

Не знавали, не видали

В мире ничего,

Кроме синей дальней дали,

Иго-иго-го!

 

Время шло, и жребий вольный

Захлестнул хомут,

За спиною, жаля больно,

Зазмеился кнут.

 

Стали гнуться наши деды

Напролет весь век.

Вот какие дал нам беды

Лютый человек!

 

А теперь стальные кони

Грозно нас теснят.

Держат нас зимой в загоне,

Голодом морят.

 

 

Не нужны мы, видно, боле.

Только почему

Не отпустят нас на волю? —

Толком не пойму..."

 

Вздрогнул мальчик и проснулся,

Подложил в огонь.

Как во сне, к нему нагнулся

Добрый старый конь.

 

Мальчик гриву гладил тихо,

Думал глубоко:

Лошадям и людям иго,

Иго-иго-го!

 

10 июня 1946 г.

Асино, лагерь